Пират

На Киноли присоединились к группе и до Рауса дошли штатно. Пара дней на Раусе, и мы набрали пополнение, заправились под завязку и всем дооснастились. Абордажников у нас два отделения. В них по комоду, пилоту, погонщику с дроидом, и пятёрке простых бойцов. Общее руководство абордажниками осуществляет Дьярви. Сложно сказать, зачем нам столько бойцов. С другой стороны у Крайма на Гордости Алтинии было пять отделений. Не полного состава, но всё же.

Кстати, Аязли назвал корабль. В переводе ближе всего получается «Револьвер». Мне понравилось. А что, убойный, с коротким стволом…

Мы пошли коротким маршрутом на Ноаун. Прыгали по бесполезным системам красных карликов. Специально никого не выискивали, случайно никого не встретили.

4.24. На Револьвере

На Ноауне сильно задерживаться не стали — сутки на отсыпание и вперёд. Наша цель — Авар. Не фронтир, не пограничье, а системы, считающиеся внутренними и почти безопасными. Но пустые, без лишнего контроля. Как ни смешно, но такие есть. Почему в них нет станций? Потому, что старые сломались, их не починили и новые не поставили. Почему? Да потому, что это расходы. Не столько даже на само оборудование, сколько на организацию соответствующей службы. Служба такая в Аваре есть, но идёт она по графе расходы, и тратиться на неё местные власти желанием не горят. Нет, если бы здесь было «жарко», если бы нападений было много, то аварцы бы собрались и службу наладили. А так? Большинство аварцев презирает аратанцев с галифатцами: «Пусть только прилетят! Вот мы им тогда! Новые рабы нам не помешают! Наши завсегда и аратанцев, и галифатцев били…» Так что безалаберность, лень, раздутое самомнение — вот наши главные аварские союзники.

У нас отличный навигатор! Внутрь мы просочились. Нашли систему с трафиком один корабль в двое-трое суток. Вышли на позицию и затихарились. Дежурю и сплю я на боевом посту прямо на ложементе. Покидаю его конечно. Прохожу в кают-компанию у центральной рубки поесть, помыться, оправиться. Не тороплюсь, но и не мешкаю. Если корабль появится, время до выстрела у меня будет. Медленно тянутся сутки. Появился корабль. Повезло — гружёный контейнеровоз, идёт медлено, идёт по угаданной трассе. Я бросил недоеденный обед в утилизатор и пошёл в свой контейнер. Можно было бы и доесть, до старта нам минут сорок, но как-то у меня резко аппетит пропал.

«Казак! Предчувствия есть?» — Спросил у меня Аязли.

«Плохих — нет». — Откликнулся я.

«Вот и славно!»

Все незримо готовятся. ПКОшник и Умида уже работают — следят за сканерами, выискивают, нет ли где опасности. Умида на обед не успела… Абордажники занимают свои места, готовясь перейти в десанты. Предстартовая подготовка проходит без суеты. Мы ещё скрыты, ещё всё можно отменить, но, незримый рок отсчитывает последние минуты и секунды спокойствия. Старт!

Мы выскочили оптимально. Под удачным углом, отжимая грузовик внутрь системы. Расстояние начало быстро сокращаться. Ну как быстро — часа полтора или два, на худой конец три, и мы выйдем на боевую дистанцию. Аязли ожидаемо требует у аварца заглушить двигатель, аварец ожидаемо посылает нас в места неприличные. Все как всегда.

В системе всё идёт своим чередом. Планетоиды и астероиды равнодушно следуют по своим орбитам. Им, как миллионы и миллионы лет до этого, нет никакого дела до жалкой возни тех, что считают себя разумными. Аварец траекторию менять не стал. Тягу прибавил, но не сильно. Интересно, на что он надеется? Через два часа мы вышли на рубеж в двадцать тысяч километров. Я всё время погони следил за сканерами, пытаясь почувствовать пространство, вошёл в транс. Да. Давно я не «чувствовал пространство». Пси нужно тренировать! Наконец, я почувствовал, что попаду.

«Аязли! Стрельну?»

«Попадёшь? Стрельни».

Главный двигатель отключился. Я навёлся, погасил колебания, ещё раз прочувствовал пространство своим пси, сделал последние поправки, выстрел… Теперь ждать шесть секунд. Шесть убийственно-медленных секунд. Я чувствую что попаду, нужно просто прожить эти секунды и дождаться будущего, но уже фактически свершившегося факта…

Попал. Пуля не заметила слабенький противометеоритный щит, прошла между контейнерами и попала в несущую трубу-перемычку гантели. Внешнюю стенку она пробила, а на выходе изнутри наружу затормозила. Сколько там кинетической энергии? Часть стенки просто испарилось. Часть разлетелась. Остатки трубы переломились, и реакторная капсула, крутнув грузовик и оторвавшись, хаотичным бешенным шаром заметалась в космосе, постепенно удаляясь. Какая там, интересно, сейчас перегрузка? Двадцатка? Тридцатка?

Время снова пошло своим чередом. Я вышел из пси, лежал в ложементе, и меня потряхивало.

«Молодец! Хорошо попал! Сближаемся!» — Донеслось до меня по общей связи.

Я вернулся к своим обязанностям — контролю пространства. Всё было тихо и пусто. У нас снова запустился главный двигатель и мы пошли на сближение с кувыркающимся кораблём. На сближение ушло минут пятьдесят. Сначала мы продолжили разгон, потом тормозились.

«Первая абордажная команда приготовиться!»