Пират.Дилогия

Однако работы хватило на несколько дней с утра до вечера, по вечерам же Громов по недоброй русской (кстати, и каталонской – тоже) традиции топил свое горе в вине. Както раз его и застал за этим занятием «висельник» Мигель, оказавшийся весьма проворным и посвоему очень неглупым малым, причем наделенным своеобразным чувством юмора, о чем сеньор лейтенант до первой пьянки с ним и не подозревал. А выпить пришлось – хоть и был Мигель не из благородных, Андрей сам же и налил, да еще послал Жоакина в лавку за очередным кувшинчиком.

– Выпить? – агент шмыгнул носом. – А что – и выпью, чего ж не выпитьто, коль не побрезгуете простым человеком, сеньор? Тюльпаны да розы тоже навозом не брезгуют, попробовали бы – и как бы росли?

Громов осоловело взглянул на собеседника:

– При чем тут тюльпаны?

– Это я к тому – что и от подлого люда бывает польза, – хмыкнув, пояснил тот.

Пили быстро, глотая стаканы один за другим, даже Жоакин – и тот принял самое деятельное участие в пьянке, правда, у Андрея все же хватило совести прогнать парня спать, а вот с Мигелем до утра засиделись, даже поболтали «за жизнь», точнее – это агент пьяно изливал свою душу.

– Вот, смотри, сеньор Андреас, как все выходитто! Раньше, при добром короле Карлосе… не при том, который сейчас, а при том еще, старом Карлосе, который потом умер и началась вся эта гнусная заварушка – драка за престол, будь он неладен! Так вот, при старом короле у нас, при судейской управе, было три следователя и две дюжины агентов, это, правда, считая инквизиционный трибунал – но там бездельники известные, пару ведьм в месяц сожгут и жуют себе сопли, пьянствуют, вот работничкито, прости господи. Но я не про них, неет, я про управу – сейчас там следователей так и осталось – трое – да к ним прибавили еще троих чинуш – составлять отчеты, да еще одного – приглядывать за внешним видом подчиненных, а другого – смотреть за мыслями! Вот ты образованный человек, сеньор Андреас, так объясни мне, как можно за чужими мыслями присмотреть?

– Вотвот, – разливая вино, поддакнул Громов. – У нас в Думе тоже целый отдел патриотической работы создан! И еще какойто комитет борьбы с фальсификацией истории…

– Чегочего?

– Ну типа ваших инквизиторов – такие же бездельники, тоже сожгут пару ведьм да жуют сопли… Ну за нас!

– А еще у нас стажевые отменили, – занюхав рукавом кафтана, пожаловался агент. – Как будто это не я пахал верой и правдой почти двадцать лет, а какойто чужой дядя. Мол, надо молодых к государственной службе привлекать… так кто ж пойдетто!

– И у нас та же история, – Андрей охотно поддержал тему, недостаткито у Российской Федерации и у нищей, почти все потерявшей Испании начала восемнадцатого века, как выяснилось, были почти одинаковые: повальное воровство, мздоимство невообразимых размеров, и дурацкое для обоих хиленьких экономик желание поддержать былые имперские амбиции. Погромыхать, так сказать, военными мускулами.

– Так ведь было б чем громыхатьто! – громко возмущался Мигель. – Последний корабль, стыдно сказать, еще лет двадцать назад построен, еще при старом больном Карлосе, которого сейчас всякая тварь лягнуть норовит.

– Вот и у нас о Леониде Ильиче тоже говорят плохое, а самито чем отличаются? Если б не настроили тогда домов – пусть и неказистых, – где бы сейчас все – обычные, не ворюги и олигархи – россияне жили? Прямо скажу – в жопе! Пашешь, как папа Карло, всем налоги дай – этому заплати, тому, другому дай – да сдохнуть легче! На двух с сошкой – семеро с ложкой!

– Ох, как ты, сеньор Андреас, сказалто славно!

Вроде бы Громов еще не слишкомто хорошо говорил покаталонски, временами на английский, французский переходил, иногда – и порусски шпарил, забывшись. А Мигель, окромя каталонского да – немного – кастильского, – никаких других языков не знал, и все же собутыльники очень даже хорошо понимали друг друга, даже когда речь – минуя больную нынче для Андрея «бабскую» тему – вдруг о работе зашла, как оно обычното и бывает.

– Так о чем хотел сказатьто, сеньор Андреас, – о простолюдинах, их ведь нам только и разрешено допрашивать.

– Так и у нас только их и сажают, а взять хоть кого повыше… хоть бывшего министра обороны со своими бабами… Руки коротки!

– Да уж, – скорбно поник головою агент. – Графьев да баронов сеньор губернатор не велит трогать – а на дыбу бы их, враз бы все узнали! Ну я не жалуюсь… просто у знатныхто обычно прислуга имеется, а ведь слуг они не замечают, слугито для благородных, как и не люди вовсе, ну все равно что мул или мебель. Это ты, сеньор Андреас, один такой, что нами, простолюдинами, не брезгуешь, да и то, верно, потому, что русский. Но я сейчас не об этом, неет! О прислуге – да! – выпрямившись, Мигель излагал далее вполне толково и на удивление трезвым голосом. – А слуги, между прочим – люди, да!

– Кто бы спорил! – развел руками Громов.

– А, раз люди – то многое замечают, многое помнят, многое могут рассказать…

– Тактактак! – Андрей тоже стал как бы вроде трезвый, встрепенулся – а может, и впрямь оба протрезвели уже – к утруто. – Так ты хочешь слуг похватать?