Пират.Дилогия

Нет! Ну ведь угораздило же! И… как же там Влада? Она тоже здесь, в восемнадцатом веке, или все же девчонку миновала сия фантастическая участь? Вопросы, вопросы… Что в них толку сейчас? О другом пока надо думать. О другом… Выбраться для начала отсюда, а уж опосля – там видно будет.

– Эй, просыпайся, друг. Пора!

Тревожный шепот кузнеца Жауме Бальоса вовсе не разбудил Громова – молодой человек уже давно не спал, все ворочался, ждал, всматриваясь в темноту. Встав, сообщники на ощупь подобрались к двери и разом ударили в нее плечами – раздва! Не особенното и шумно получилось, лишь жалобно звякнул упавший на пол засов. Хлипенькие оказались запоры! Понятно, почему – видать, давненько здесь двери не вышибали.

– Идем!

Жауме уверенно зашагал по узкому коридору, как показалось Андрею – кудато в глубь тюрьмы, прочь от видневшихся невдалеке пляшущих желтооранжевых отблесков – похоже, там, за углом, ярко горели факелы.

С минуты на минуту Громов ожидал погони – тюремщики обязательно должны были спохватиться, явиться на шум, если, конечно, они его слышали, не спали. Тяжелое дыхание кузнеца слышалось впереди, шаги беглецов гулко отдавались под сводами, а погони чтото не было слышно – странно!

– Они дрыхнут все, – шепотом пояснил Жауме. – Ленивые кастильские свиньи. К тому же им давно не платили жалованья. На все – плевать.

Понятно! Андрей усмехнулся – раз жалованье не платят, так и в самом деле – зачем честно службу нести?

– Думаю, стражники и сами разбегутся, едва только увидят распахнутую дверь, – тихо засмеялся кузнец. – Такие уж это воины. Набрали невесть кого – заставили служить силой. Ну то нам на руку.

– Странно, что еще вся тюрьма не сбежала, – пошутил молодой человек.

Кузнец хмыкнул:

– Не сбегут – боятся. Страх – великая сила. Да и настоящих борцов в крепости нет – похватали бог знает кого: недоимщиков крестьян, цыган, бродячих акробатов. Да и они, может, бежали бы, кабы знали, что служба тут наперекосяк. Тем более – скоро тут всем не до нашего побега будет – уже третий день в море реют вымпелы английской эскадры! Скоро, скоро сядет на трон добрый король Карлос, а кастильские псы пусть убираются в свой поганый Мадрид!

В последних словах Жауме сквозила самая лютая ненависть, словно кастильцы были захватчиками – да ведь и были, лет с полсотни назад подавив народное восстание, известное как «война жнецов». Насколько помнил Громов, тогда Каталония на краткий миг стала свободной страною… на краткий – но незабываемый здесь для многих – миг.

– Сюда… Эй!

Задумавшись, Андрей едва не пропустил поворот – черный лаз, ведущий кудато наверх, на крепостные стены. Резко потянуло ночной свежестью, неожиданный порыв ветра растрепал волосы беглецов, выбравшихся на открытую галерею. В усыпанном желтыми звездами небе ярко сияла луна, и высокие зубчатые башни отбрасывали качающиеся призрачные тени. Путь неожиданно преградила решетка, на вид – весьма прочная…

– Пройдеом! – обернувшись, успокоил кузнец. – Эту решетку я ковал. И замок тоже я ставил.

Он протянул руку, чтото звякнуло, заскрипело, и решетка покорно сдвинулась в сторону.

– Проходи! – галантно предложил Жауме. – Увы, главные ворота охраняются гораздо лучше, чем узники, – из крепости мы не выйдем.

– Не выйдем? – Громов с удивлением посмотрел на своего сообщника. – Зачем же тогда было бежать?

– Укроемся в верхнем саду, на время, – шепотом пояснил кузнец. – Думаю, нам недолго придется ждать.

– Ждать? Чего?

– Увидишь. А сейчас – идем, и быстрее: скоро рассвет.

И в самом деле, на востоке, за цепью невысоких гор, уже сверкали алым зарницы, и первые солнечные лучи готовились озарить своим светом покрытые густыми кустами вершины.

Верхний сад занимал почти весь двор крепости, ту ее часть, что выходила к морю. Вдоль всей стены, уставившись жерлами в сторону гавани, грозно торчали пушки, в числе которых – огромные девяностошестифунтовые орудия, способные превратить в щепки любой вражеский корабль, рискнувший зайти в порт Барселоны. Кроме этих монстров, числом около дюжины, еще имелись стволы калибром поменьше – двадцатичетырех и даже двенадцатифунтовые, эти были установлены на деревянных лафетах с небольшими колесиками, принайтованные к стене прочными канатами, подобно тому, как делается на военных судах. При нужде все эти пушки можно было перекатить к противоположной стене и обстреливать город.

– Нам сюда, друг Андреас!

Сообщник кивнул на помост, маячивший за деревьями и украшенный какимито сюрреалистическими надстройками… мачтами, что ли? Да нет! Не мачты – то были виселицы, уготованные в том числе и для двоих беглецов… если б их, конечно, поймали.

«Черт! – запоздало подумал Андрей. – А ведь Перепелку сегодня повесят».

Он совсем забыл про мальчишку и сейчас ощутил некий укол совести, ведь Жоакин оказался здесь его, Громова, волею… ну и по своей собственной просьбе, конечно… но если б не Андрей, то…

На душе почемуто заскребли кошки.

– Вот, сюда, – наклонившись, Жауме оторвал от эшафота доску. – Тут и спрячемся. Тут отсидимся.