Пират

В то же время я боялся, что он набросится на меня. Тогда я бы пристрелил его. Или убил любым другим способом.

Ни первого, ни второго не произошло. Мы с Новией покидали корабль последними. Она плакала, и у меня тоже на душе скребли кошки. «Кастильо бланко» был прекрасным маленьким кораблем, о котором можно только мечтать, быстроходным и маневренным. В наши дни такое судно назвали бы шхуной, но мы называли его двухмачтовым шлюпом. Думая о нем сейчас, я всегда вспоминаю один из двух моментов. Первый — когда «Кастильо бланко» спасался бегством от «Люсии», лавируя между скал Южного пролива и половину времени двигаясь в полосе бурунов. О втором моменте я расскажу ниже.

Мы с Новией стояли на юте «Винсента», глядя на «Кастильо бланко». Он служил для нас своего рода курортным отелем. Я чуть не сказал «медовомесячным» отелем, и, наверное, так и следовало сказать. Мы оба знали, что никогда не забудем его. Мы держались за руки и жалели, что все сложилось так, а не иначе, когда увидели первые языки пламени, вырвавшиеся из-под крышки люка.

Новия взглянула на меня и проговорила:

— Крисофоро?..

— Нет, — сказал я. — Конечно нет. Это твоя работа?

Она молча помотала головой. Позже она предположила, что корабль поджег один из членов команды, прежде чем сесть в баркас.

Огонь разгорался, и внезапно на юте «Кастильо бланко» появился человек. Новия пронзительно вскрикнула и указала на него.

— Это он? — спросил я.

Она несколько секунд напряженно вглядывалась, а потом попросила подзорную трубу.

Новия смотрела в нее, наверное, целую минуту, если не больше. Наконец она опустила трубу, сложила и вернула мне. Я не промолвил ни слова, но вопрос по-прежнему висел в воздухе, если вы понимаете, о чем я.

Наконец она промолвила: «Да». В глазах у нее стояли слезы.

Подошел Ромбо и спросил, кто это там такой, но никто из нас не ответил. Мы наблюдали за Хайме. Я думал, он вот-вот прыгнет за борт и поплывет к нам, но он не прыгнул. Он не взялся за штурвал, не полез вверх по вантам, спасаясь от огня, и вообще не сделал ровным счетом ничего. Он просто стоял там. Огромные языки пламени взметнулись вверх с ревом, хорошо слышным на «Винсенте», а когда они опали, Хайме исчез. Я почти наверное знаю, что случилось: огонь прожег палубный настил юта, вот почему пламя столь мощно полыхнуло с оглушительным ревом. Когда это произошло, Хайме провалился вниз — надо полагать, это было все равно что упасть в топку плавильной печи.

— Теперь я вдова, — сказала Новия и спустилась с юта.

Я понял, что она хочет остаться одна, и решил допоздна не заходить в каюту.

Перебравшись с «Кастильо бланко» на «Винсент», я перво-наперво объяснил Бутону положение дел.

— Я твердо уверен всего в двух-трех вещах, — сказал я. — Все остальное — только предположения. Если у вас есть предположения получше, я бы хотел их услышать.

Бутон кивнул.

— Вы услышите, капитан, коли они покажутся убедительными мне самому.

— На «Кастильо бланко» было тайное помещение. Я показывал его вам той ночью, когда мы хитростью выманили оттуда Эстрелиту. Там имелся еще один тайник, который мы так и не нашли. Который мне не удалось найти, хотя я специально искал тайное помещение.

— Для чего оно предназначалось?

Я пожал плечами.

— Возможно, для контрабандных грузов. У вас есть другие предположения?

— У меня вообще нет никаких предположений на сей счет, капитан. И что за грузы такие?

— Золото, серебро, любые ценности, которые можно выгодно продать. Золото и серебро, добываемые на рудниках, принадлежат Короне, поскольку рудниками владеет король. Слитки нельзя сбыть, покуда из них не начеканят монету. Допустим, некий испанец сумел прибрать к рукам какое-то количество драгоценного металла. Как бы он поступил?

Бутон облокотился о поручень и задумчиво подергал себя за нос.

— Вернее, как бы мы поступили.

Я покачал головой.

— Мы бы отвезли слитки в Порт-Рояль либо в какую-нибудь французскую, голландскую или датскую колонию и продали бы там по любой предложенной цене. Если бы испанец направился в одно из подобных мест, разве он не привлек бы внимания испанских властей?

— Привлек бы, если бы они узнали.

— Они непременно узнали бы, поскольку его матросы стали бы трепать языками по возвращении в Новую Испанию.

Бутон вдруг расхохотался во все горло. Когда он наконец успокоился, я спросил, что именно так развеселило его.

— Да они бы не добрались дотуда, капитан. До Порт-Рояля уж точно не добрались бы. Много ли у испанского корабля там шансов?

Здесь он был прав, и я сказал:

— Совершенно верно, но это просто другая сторона вопроса. Так или иначе, представьте ситуацию. Богатый человек, крупный землевладелец, хозяин превосходного маленького корабля, который он использует для увеселительных путешествий и тому подобного. Он теряет жену. На свете много разных болезней, да и вообще всякое может случиться. Он женится вторично и на своем корабле везет молодую жену в Испанию, а потом совершает чудесный круиз в Италию и Францию. Возможно, по всему Средиземному морю. Что здесь плохого?

Бутон потер подбородок.

— Да ничего, полагаю, если он сумеет избежать встречи с корсарами.