Пиратский остров

– Увы, хозяин, сколько бы ты ни свистел, никто не отклинет… – на этом мой рыжий учитель споткнулся, так как противоположная стена, словно водная поверхность, пошла волнами и из на миг расступившегося пространства к нам шагнули пять громадных демонических псов. Пять шипасто-клыкатых тварей размерами с телёнка выглядели ещё опасней, чем на картинке.

– Ну и что ты теперь скажешь, знаток?

Фред молчал, находясь в полнейшем охренении. Зато Дарен не молчал и, по тому, как он подобрался, можно было понять, что мы опять вляпались.

– Александр, у нас очень большие проблемы. это матёрые псы, нам с ними не справиться. С одной гончей справились бы, от двух отбились, от трёх убежали. Но их здесь пятеро, и это очень нехорошо.

Вожак, что выдвинулся чуть вперёд, втянул ноздрями воздух, принюхиваясь.

– Владыка? – вопросительно протявкало существо.

– Да какой это владыка, Рырр, ты что? Он и пахнет по-другому, и выглядит, – проворчал тот пёс, что был слева.

Говорили они не на знакомом мне языке, но почему-то слова были понятны. Видно что-то от памяти принца Несса мне перешло по наследству, а может и не только памяти. Диалог внезапных гостей продолжился.

– Давай их сожрём? Не повелитель это. Видно кто-то из ублюдков, что рождаются от проданных в этот мир суккубов или инкубов, с родовой магией баловался.

– Заткнись, Хахрр. Я вожак, и мне решать, кого мы будем есть, а кого нет, – огрызнулся самый крупный из пришельцев. – В нем что-то есть от Владыки, я это чувствую.

– Ну, давай хотя бы вот гнома сожрём с человеком в придачу. Правда, гномы жестковаты, но люди на вкус вполне ничего, – продолжил гнуть свою линию левый.

Я напрягся. По ощущениям эта пятёрка не может причинить мне никакого вреда. Откуда такая уверенность – непонятно, он она есть, и чувство что она меня не обманывает. Он вот Дарену и Фреду грозит реальная опасность.

– Рырр, отошли своих, нам надо поговорить, – обратился я к вожаку.

– А ты кто такой, чтобы нами распоряжается? – опять встрял левый. Он начинал меня раздражать.

– Ты, лысое недоразумений, не перебивай старших, или весь следующий век будешь сторожить загоны для рабов, – медленно цежу сквозь зубы.

Всплывающие из подсознания знания подсказывают, что Гурухи считают себя воинами и страшно не любят работать сторожевыми собаками. Также сравнение с собаками их сильно раздражает.

– Что ты сказал?! Сын шлюхи и человечишки, я разгрызу твои кости и буду играть твоей рогатой башкой, жалкий ублюдок.

А не врет подсознание, не любят сравнений с собаками и собачью работу. Как взбеленился – аж пеной изо рта брызжет. Но вот вожак странно на меня смотрит, молчит и ничего не предпринимает. Не понятно.

– Эй, не брызгай слюнями! А ты, часом, не бешеный? Куда только ветеринар на псарне смотрит.

Говорю с издёвкой. Не знаю, есть ли в мире демонов ветеринар и как это перевести на их язык. Но мои внезапно открывшиеся лингвистические способности к этому языку не подвели. У зверюги сорвало крышу. Раскрошив когтями наборный паркет, он прыгнул на меня. Ну-с не будем его разочаровывать. Пока он летел, использую «шаг сквозь тьму» – сейчас мне это удаётся мгновенно. Провалившийся в пустоту и, не успев придти в себя от того, что жалкое существо исчезло у него прямо из-под носа, как появившись у него за спиной, вложив всю силу в удар, я даю ему пинка. Пса подбрасывает и впечатывает в стену. Как бы ни был спокоен до этого вожак, такого стерпеть он уже не смог и вместе с остальной тройкой тоже бросился на меня. Фред ворчал, что много в плеть энергии закачиваю. Ну, не знаю, сейчас меня это волнует меньше всего. Бич появился в руке и в этот раз на огненный кнут он не походил ни разу. Огненный смерч, который я держал, бился и ревел, грозя вырваться. Вот этой красотой и смахнул атакующую свору. Говорят, демонические твари легко сопротивляются огненной магии. Но этих просто смело. А потом бич рвёт ткань меж мирами, и опалённые тушки выкидывает обратно в их мир. Остался последний. Прошло всего пара – тройка секунд, так что первый мой противник только пришёл в себя от знакомства с стеной, готовясь подложить наш прерванный поединок.

– Ну что, глазки в кучку собрал, пёсик? Или ещё её время дать, чтобы очухался? – продолжаю злить его.

– Глотку! Вырву! – протявкал он и снова бросился.

А он прямолинеен, и живуч. Конечно, после такого удара головой немногие бы поднялись, но с шойгенами не сравнить. Те куда опасней. Ловлю в полёте за шею. Пасть с очень немаленькими зубами клацает перед самым лицом, а достать не может. В глубине черных как угольки глаз горит только жажда убийства и никакой осмысленности. А ведь я могу прямо сейчас свернуть ему шею, и он со всей его потусторонней силой не сможет ничего с этим поделать. Но что-то подсказывает мне, что смерть для него будет слишком лёгким выходом.

– Ну что, пёсик, не вышло загрызть? – улыбаюсь прямо в оскаленную морду. – Поговорим?

Туша в руках вдруг подёрнулась дымкой, истончилась, и стала «протекать» сквозь пальцы.