Пиратское братство

– Друзья, – говорил Эжен им после работы, одаривая подарками, – вам мы все очень благодарны и не постоим за платой, но не смогли бы вы в короткий срок снабдить нас рыбой и рисом? Продовольствие наше сильно подпорчено, а другого достать негде.

– Это не трудно сделать, туан, – отвечал старший, наверное, староста селения. – Завтра выйдем в море и привезем вам целую лодку рыбы. С рисом дело труднее. Своего у нас мало. Нужно плыть на соседний остров – там большие поля риса возделывают.

– Хорошо! Займитесь этим, а плата будет хорошей, часть можете получить хоть сейчас.

– Сделаем, туан. Дня через три-четыре будет у тебя рис. Доставим саго, просо, батат и многое другое.

Капитан отсчитал им несколько золотых монет, и малайцы ушли, с восторгом обсуждая полученную плату.

По этому поводу Ив не замедлил бросить фразу, которая многим понравилась:

– Капитан, не слишком ли ты щедро расплачиваешься с этими дикими? Это ведь и наши деньги. А туземцев можно заставить и даром работать.

– Да, Ив, эти деньги отложены на общественные потребности, однако не забывай, что мы братство, которое поклялось не чинить зла простым людям. А за любую работу и услугу надо платить. Я ничем не нарушаю наши правила. Так что успокой свою жадность, Ив.

– Правила ты не нарушаешь, капитан, это верно, но это твои правила.

– Ты принял их в свое время, Ив. И не стоит это больше обсуждать.

– А ты, капитан, уверен, что эти твои правила и теперь устраивают команду? Подумай об этом.

– Если кому и не нравятся наши правила, так тот может уйти в любое время, прихватив с собой свои накопления. Это тоже все знают, Ив.

Матросы зашумели, подошли ближе, спрашивая, о чем толкуют. Работы были прерваны, возник импровизированный митинг. Матросы разделились на два лагеря. И Пьер с Фернаном увидели, что сторонников у Ива и Луиса теперь не пятеро, как совсем недавно, а десять-двенадцать человек. Это лишь немногим менее половины команды.

Дни тянулись в труде, для подобных разговоров было мало места. Но не прошло и месяца, как произошел случай, всколыхнувший команду с новой силой.

После полудня в лагерь пиратов заявился староста с сельчанами и заявил, что в их селение нагрянули матросы и изнасиловали двух девушек. Избив нескольких туземцев, они удалились, забрав у них деньги, выданные капитаном прошлый раз.

– Вы можете указать на виновных в этом преступлении? – сурово и озабоченно спросил Эжен.

– Да, капитан. Они среди вас, – и староста указал на Ива, Луиса и Жана Пройдоху.

– Что вас толкнуло на подобную гнусность? – зловеще, хотя и тихо спросил капитан. – Отвечайте, канальи!

– Не кричи, капитан, – ответил Луис, хотя капитан и не собирался кричать. – Что мы скоты, сидеть тут и работать, как волы? Можно иной раз немного и передохнуть! Это же естественно, капитан.

– Тогда будет вполне естественно, если тебя хорошенько вздуют за это и лишат определенной доли добычи, Луис. И не забывай, что ты еще молодой член нашего братства.

– Капитан, разве можно белого товарища наказывать за какие-то проделки с дикими? – подал голос Жан Пройдоха, задиристо выпятив свою козлиную бородку.

– А ты уверен, что сам не являешься диким? Не слишком ли много ты берешь на себя?

– Капитан, стоит ли заводить такую бучу из-за каких-то там дикарей? – голос Ива звучал примирительно, хотя в нем прослушивались и нотки угроз. – Ну пошутили малость, ну побезобразничали, с кем не бывает?

– Это не шутки, Ив. За этим может последовать большая неприятность. Потому я решаю сурово наказать виновных. Из их средств придется оплатить убыток старосте, а виновных наказать десятью плетьми. И это только для убеждения, волки!

После недолгого гвалта и криков виновные все-таки понесли наказание, деньги были выплачены, а старосту заверили в том, что в дальнейшем это больше не повторится.

Следующие несколько недель прошли спокойно, и работы по ремонту шли своим чередом. Отношения с малайцами почти наладились, но прежней сердечности уже не было. И работали они уже не с таким усердием, а вскоре и вовсе почти перестали приходить. Правда, продовольствие продолжали продавать.

Море частенько преподносило свирепые тайфуны и штормы. Дожди лили почти каждый день, и все это едва удерживало матросов от проявления буйства или другого неповиновения. Ропот и недовольство команды нарастали, и сторонников капитана становилось все меньше.

Однако как ни медленно тянулось время, а все же работы подходили к концу, на горизонте замаячило плавание, а значит, и захват нового приза. Это как-то приободрило команду, но за несколько дней до отплытия опять случился переполох.

– Капитан, опять эта троица и с ними Филей бесчинствовали в селении, – доложил Жак, входя под навес к капитану.

– Неужто осмелились, Жак? Давай-ка опять собирать народ. Будем их судить. На этот раз придется применять более суровые меры.

– Поддержит теперь нас этот народ? Уж больно озверели в этой глуши наши матросы.

– Тогда тем более необходимы наши решительные действия. Собирай людей немедленно, Жак.