Пираты

Черный корпус «Апостола» скользил по ряби у отмели. Вода пенилась у его носа, на реях пираты сверкали саблями и золотыми серьгами. Над ними хлопал и развевался красный флаг. На носу орудийный расчет заканчивал подготовку пушки к выстрелу.

Горн схватил канат, накинул его на плечи и потащил пушку вперед.

С «Апостола» донесся крик пиратов, усеявших реи. Сквозь рев горящего брига этот вопль был едва слышен, как лай собак в поле.

Инстинкт подсказывал мне, что нужно отвернуть от «Апостола», но Горн потребовал жестом, чтобы я не менял курса. Потом он опустил голову и потащил пушку дальше.

Подняв паруса, команда вернулась к пушкам. Ко мне подошел матрос и заменил меня у штурвала.

– Капитан требует вас к орудиям, – сказал он.

Я сбежал на палубу. Горн бросил канат и пригнулся, чтобы прицелиться, но Эбби оттер его плечом.

– Ты не знаешь моих пушек, – кричал он.- Оставь их в покое!

Горн смотрел на него сверху вниз, сжав кулаки. Размером они были как кувалды.

– Я был помощником канонира, – сказал он.

Не отрываясь от прицела; Эбби бросил:

– Опять завел свои сказки, Словоплет.

– Чтоб тебя, – похоже, Горн начинал сердиться.- Я три года был помощником канонира у этого дьявола, Бартоломью Грейса. Отойди в сторонку, старый дуралей.

Эбби выпрямился. Казалось, он готов уступить свое место у любимых пушек, но я заметил, что он потянулся к спусковому шнуру. Бросившись к орудию, я схватил его за руку. Между нами завязалась борьба, а Горн спокойно шагнул к пушке.

– Скорей! – крикнул я. Горн едва улыбнулся:

– Здесь спешка не нужна, мистер Спенсер.

«Дракон» взгромоздился на гребень волны и начал опускаться. Вода устремилась нам навстречу. Держа одну руку за спиной. Горн сжал в другой спусковой шнур и, пригнувшись, смотрел вдоль ствола.

Через его плечо я видел врага. До него было едва сто ярдов. Он поднимался на волне, распуская в стороны пену, похожую на оскаленные зубы. Из жерла его пушки вырвался клуб дыма, и в тот же момент Горн дернул за шнур.

Я стоял рядом с пушкой. Выстрел оглушил и ослепил меня. Палуба под ногами дрогнула от отдачи. На моих руках внезапно появилась кровь, кто-то страшно кричал.

– Они выстрелили цепью, – сказал Горн.

Этот выстрел вырвал из нашей команды двоих. Рулевой упал у штурвала, и «Дракон» сошел с курса. В то же мгновение Роланд Эбби ткнулся в меня. Из его разорванного затылка хлестала кровь. Я покачнулся, и он соскользнул на палубу.

– Мы попали в него? – выдохнул Эбби. Горн уже чистил ствол. Дым рассеялся, стало видно, что верх борта «Апостола» разбит, большая пушка уткнулась носом в развороченную палубу. Черная шхуна разворачивалась.

– Попали, – заверил я его. – На все сто! Баттерфилд опустился на колени рядом с

Эбби и прижал руку к его затылку, но кровь хлестала сквозь пальцы.

– Зеленые, – пробормотал Эбби;

– Тихо, тихо, – я запахнул его куртку, потому что он задрожал. В него попал заряд, предназначенный для меня. Я удерживал его как жертву для пиратской пушки; Но он улыбался мне, глядя здоровым глазом. Глаз угасал.

– Зеленые, – повторил он. – Зеленые Лужки. Я уже вижу. – По телу прошла судорога, и он умер улыбаясь,

Баттерфилд мокрыми от крови пальцами опустил веки канонира.

– Джон, – сказал он. – Возьми штурвал. Я уже бежал к штурвалу, когда Горн крикнул вдогонку:

– Мистер Спенсер, держите их по левому борту. Что бы они ни делали, держите их на прицеле.

21. Огненный корабль

Мне пришлось стоять над мертвым рулевым. Он лежал ничком, и я был благодарен за то, что не видел его лица. Но то, как солнце касалось его волос, как были прижаты к бокам его руки, наполняло меня жалостью к этому человеку, ко всем остальным, а больше всего – к самому себе.

У нас по одному борту сосредоточено четыре маленькие пушки, нет даже народу, чтобы их обслуживать. «Апостол» в состоянии маневрировать вокруг нас, как пожелает Грейс. Одним бортовым залпом он может снести все мачты. Что тогда произойдет?

Я видел себя пригвожденным к штурвалу, труп мой поведет мертвого «Дракона» по океану, и черви будут точить его месяц за месяцем. Тут с палубы послышалась песня. Начал ее Горн, но остальные подхватили, включая и капитана. При звуках «Стального сердца» жалость моя испарилась, я встряхнулся и крепче сжал спицы рулевого колеса.

«Апостол» направлялся к нам, волоча за собой на буксире лодки. Я повернул штурвал, и шхуны начали кружить.

Грейс стоял у штурвала, увенчанный своим ярким пером. Я попытался представить себе, о чем он думает. Если бы я был на его месте, я бы сэкономил порох, загнав «Дракона» на рифы, где море само могло бы сыграть роль убийцы. Подождав немного, я увидел, что его марсель дрогнул. Видимо, я угадал его замысел.

Посмотрев на горящий бриг, я повернул штурвал до упора. «Дракон» направлял бушприт поочередно на остров, на прибой и в открытое море. Накренившись с полными парусами судно повернулось на месте, как волчок.