Пираты

Маневр застал Грейса врасплох. Как будто собачонка, которую он вознамерился загнать в угол, развернулась и пытается проскользнуть у него между ног. Пушки наши лишь на мгновение оказались на линии огня, но Горн мастерски воспользовался этим.

Фок-мачта «Апостола» хрустнула в середине. Она закачалась и наклонилась, матросы на рее вцепились в такелаж. Наконец, она с треском рухнула, люди посыпались как созревшие фрукты, половина мачты рухнула в море. За ней последовал кливер, и «Апостол» метнулся в сторону, запутавшись в парусах и такелаже.

Как зонтик, вытянутый по ветру, кливера «Дракона» тянули его к рифам. Все оставшиеся матросы занялись парусами, у пушек остался лишь Горн. Он чистил и заряжал, подтягивал орудия к борту.

Пираты срезали разбитую стеньгу фок-мачты. Мы влетели на крыльях своих парусов под покров дымовой завесы горящего брига. Когда мы вынырнули оттуда, «Апостол» был уже перед нами. Он поспешно дал бортовой залп, и мимо просвистели ядра. Я снова переложил руль, и Горн пригнулся к пушке.

Я не мог наблюдать за его выстрелом. Бриг вертелся в течении, мне пришлось маневрировать, чтобы с ним разойтись.

Но я услышал торжествующий крик нашей команды. Когда повернул к «Апостолу», то увидел, что его разворачивает ветром, паруса лихорадит. Я подумал, что Горн попал в руль или перебил рулевые канаты. Очевидно, это был смертельный удар, так как красный флаг исчез, вместо него вверх ползло белое полотнище с пятнами ржавчины. Бартоломью Грейс сдавался.

Я вместе со всеми завопил от восторга. Но на палубе Горн ожесточенно спорил с капитаном. Они стояли лицом к лицу, потом Баттер-филд отвернулся и пошел в мою сторону. Горн следовал за ним по пятам.

– Марсель убрать! – крикнул Баттерфилд на ходу. Он подошел ко мне, лишь мельком взглянув на убитого матроса. – Идем борт к борту, Джон.

– Сэр, опомнитесь, – заклинал Горн.- Белый флаг для него не имеет никакого значения.

– Для меня это дело чести,- с апломбом заявил Баттерфилд.

– Но не для Бартоломью Грейса,- Лицо Горна выражало отчаяние. – Он задавит нас, сэр. Он бросит полсотни пиратов против нас, шестерых. Флаг – это уловка, ничего более. Я уже был свидетелем таких трюков.

Горн стоял перед носом капитана. Все, что Баттерфилд мог видеть, была широченная грудь Горна с горами мышц. Но капитан не отворачивался. Он смотрел перед собой, как будто Горна не существовало.

– Джон, борт о 6орт, – повторил он.

– Не надо,- умолял Горн.

Я посмотрел на «Апостола», на белый флаг. Горящий бриг, как комета с огненным хвостом, дрейфовал между ним и «Драконом», направляясь к пиратам. Я понял, почему Грейс сдался.

Из-за странной игры течений и ветра бриг и «Апостол» неуклонно сближались.

– Они сгорят, – ужаснулся Баттерфилд.

– Пусть сгорят! – крикнул Горн. Капли пота, покрывшие его лоб, стекали сквозь слой пороховой копоти, оставляя полосы.- Сэр, умоляю вас.

– Ну, хватит, – отрезал Баттерфилд. – Мы англичане, а не дикари.

Горн еще крепче сжал кулаки. Его била дрожь, лицо покраснело. Он шагнул ко мне, и я был готов к тому, что он смахнет меня в сторону и схватит штурвал, чтобы отвернуть прочь. Но он лишь быстро сбежал вниз и исчез на капитанском трапе.

– А вдруг он прав? – обратился я к капитану.- Представь себе, что это лишь уловка.

– Джон, это белый флаг, – настаивал Баттерфилд, но в голосе его послышались нотки сомнения. Он нервно облизнул губы.

Мы обошли бриг против ветра, сквозь волну жара, от которой в воздухе висела рябь. Убрав все паруса, кроме кливеров, мы медленно направились к «Апостолу».

Бартоломью Грейс стоял у ограждения мостика, золотое шитье плаща сверкало от солнца и пожара. С облегчением я увидел рядом с ним Дашера.

Горн снова появился наверху. Он принес на мостик подзорную трубу и рупор, который сразу сунул в руки Баттерфилду.

– Сэр, прикажите им спуститься в лодки. Сделайте хотя бы это. Мы можем забрать их с лодок.

Баттерфилд покосился на рупор; Подумав, он кивнул:

– Хорошо. Это вполне логично.

– Извините за наглость, сэр, но нельзя ли не подходить под прицел их пушек?

– Может быть, вы примете на себя командование судном? – с какой-то вялой иронией возмутился Баттерфилд, но снова согласно кивнул Горну и приказал мне: – Зайди с кормы, Джон.

Горн нагнулся и поднял мертвого моряка с палубы. Он унес его, как несут спящего ребенка, и положил у борта. Затем он подошел ко мне.

Мы ясно видели Грейса и Дашера, стоявших рядом. На плече Дашера восседал старый попугай. Издали они выглядели как пара отъявленных бандитов. Но Дашер поднял руку и как-то печально повел ею. Как машет ребенок, прощаясь с матерью.

Горн поднял трубу к глазам:

– Они скованы друг с другом.

– Дашер и Грейс?

– Да. – Он подкрутил трубу. – Запястье с запястьем. Ваш друг выглядит испуганным.

Он предложил мне подзорную трубу, но я не хотел разглядывать детали. Меня не веселило и то, что я мог различить невооруженным глазом.

Капитан Баттерфилд провёл тыльной стороной руки по сухим губам и поднес рупор ко рту.

– Вы сдаетесь? – крикнул он.

– Мы сдаемся,- крикнул в ответ Грейс, голос его был едва слышен.

Он шагнул вперед, и рука Дашера поднялась на цепи.