Пираты фюрера

Столб воды, подобно огромному восклицательному знаку, поднялся у самого борта «Атлантиса», окатив всех, находившихся на мостике. Рогге побагровел от гнева и неожиданности.

— Огонь! — приказал он. И орудия загремели снова.

Глядя на командира, лейтенант Мор испугался, что Рогге намерен дождем снарядов разнести лайнер на куски.

— Это какая–то ошибка, командир! — закричал Каменц, вглядываясь в бинокль через клубы порохового дыма. —У орудия всего один человек. Видимо, это какой–то псих, который не понимает, что делает…

Рогге ничего не ответил, но по его виду было заметно, что он колеблется. Наконец он раздраженно махнул рукой.

— Прекратить огонь!

Вмешательство Каменца вернуло Рогге к реальности и к осознанию того, что пассажиры в шлюпках могут пострадать от такого продолжения инцидента. Но понимание этого еще больше разозлило командира «Атлантиса».

По своему характеру он был человеком, не любившим даже в военной обстановке ненужных жертв и разрушений. Психопат, дорвавшийся до кормового орудия лайнера, спровоцировал Рогге на поступок, которого он совсем не желал совершать. По этой причине Рогге разозлился еще пуще. А когда стало ясно, что жертвами этого инцидента вполне могли стать женщины и дети, ярость Рогге достигла точки кипения…

Лейтенант Мор, прибывший с призовой командой на лайнер, обнаружил его горящим в нескольких местах. Было ли это следствием попаданий снарядов с «Атлантиса» или поджога — сказать было трудно. На судне царил невероятный хаос. Мор вошел в помещение, служившее, видимо, рестораном для пассажиров 1 класса. Помещение было полностью разбито попаданием снаряда. Повсюду были осколки разбитой посуды, обеденные приборы, скатерти и салфетки. Большой обеденный стол горел. Горели и остатки разбитых кресел.

Не желая терять драгоценных минут, Мор выбежал в коридор, чтобы найти судовую канцелярию и забрать нужные ему документы. Но едва он сделал несколько шагов, как коридор наполнился черным и удушливым дымом, за которым трещало и клокотало пламя.

Закопченный и задыхающийся Мор с трудом пробился на верхнюю палубу. Там он застал призовую команду в состоянии полной дезорганизации. Пробиться в нижние помещения не удалось, ни о каком обыске судна не могло быть и речи.

— Проклятое тринадцатое число! — крикнул лейтенант Фелер. —Нам даже не удастся взорвать этот чертов лайнер!

— Боже мой! — в ужасе заорал Мор. —Наши подрывные заряды!

Их сложили на верхней палубе, когда поднялись на борт лайнера, и теперь вокруг ящиков с динамитом уже бушевало пламя.

— Все за борт черт побери! — прорычал Мор.

Офицеры и матросы призовой команды буквально свалились с верхней палубы прямо в свои шлюпки, не успев ничего взять с парохода, если не считать детского медвежонка, которого Мор прихватил на счастье. Между тем шлюпки, переполненные женщинами и детьми, уже плясали на зыби у самого борта «Атлантиса». Многие пассажиры были в истерике.

— Ради Бога, не убивайте меня! — рыдая, кричал какой–то маленький индус. —Не убивайте меня! Спасите!

Его черные глаза были наполнены ужасом. Вытащенный на палубу «Атлантиса», он продолжал истерически кричать, чтобы его не убивали.

Шок от пережитого охватил почти всех пассажиров. Женщин и детей поднимали на борт с помощью грузовых сетей и контейнеров для погрузки угля.

Когда лейтенант Мор вернулся после своей не совсем удачной поездки на лайнер «Киммендайн», он увидел, что палуба рейдера стала совершенно непохожей на палубу военного корабля, поскольку вся была заполнена женщинами, детьми и британскими моряками. Капитан 1 ранга Рогге выслушал доклад Мора безо всякого удовольствия. Ему было жалко тратить на лайнер торпеды. Но, поскольку взорвать «Киммендайн» не удалось, другого способа потопить его не было. Чтобы отправить лайнер на дно, пришлось истратить две торпеды. «Киммендайн» разломился пополам, его носовая и кормовая части поднялись из воды, приняв форму огромной пылающей буквы «У», через несколько минут исчезнувшей с поверхности моря.

— Мы влипли в гнусную историю,— признался Рогге, когда лейтенант Мор и командир «Атлантиса» насладились видом уходящей в пучину их очередной жертвы. —Это просто неприлично столько стрелять по пассажирскому судну. Вы выяснили, Мор, кто этот идиот, который открыл огонь по «Атлантису»?

— Какой–то юноша из Лондона,— доложил Мор. —Говорят, что в мирное время он был мойщиком окон.

— Мойщиком окон? —удивился Рогге.

— По крайней мере, мне так сказали, —ответил Мор.

Рогге вздохнул.

— Действительно, чего еще можно ожидать от мойщика окон?

Мор промолчал. Лично он не видел никакой связи между гражданской профессией и эффективностью службы на корабле. Среди лучших специалистов, призванных из запаса и служивших ныне на «Атлантисе», были и вагоновожатые, и разносчики молока, и рабочие цементного завода. Мало ли, кто чем занимался «на гражданке»?

— Так что прикажете с ним делать? — поинтересовался у командира Мор. —Судить? Он открыл огонь после того, как судно подняло сигнал о сдаче. Согласно статьи…