Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19)

На мгновение встретились голубые сияющие глаза Вандома и виконта, все еще полные слез. Вандом, загородив собой виконта, встал на пути у де Невиля, который хотел подойти к другу. А Рауль, глядя в голубые глаза Анри де Вандома, вспомнил слова отца, сказанные, когда они покидали Париж: "А теперь, едем, Рауль, погода так божественно хороша, небо так чисто, небо, которое мы будем видеть над своей головой, которое в Джиджелли будет еще чище чем здесь, и которое вам будет напоминать вам в чужих краях обо мне, как оно напоминает мне здесь о Боге".*

… * А. Дюма.

…

Голубые глаза…Такого же цвета были глаза герцогини де Бофор. Паж Анри очень сильно напоминал Раулю спасенную им девушку. Вандом все так же пристально смотрел на него. Рауль, смущенный и раздосадованный тем, что паж увидел его слезы, взглянул на небо. ''Каким будет небо в Джиджелли?'' – подумал он. Странная вещь! В этот момент он совсем забыл о голубых глазах своей прежней любви, Луизы. А Серж повторил концовку куплета: ''Но случись, что о родине я загрущу, я в глазах твоих небо отцов отыщу…'' Рауль резким движением надвинул шляпу еще глубже – на самый нос.

Серж продолжал:

Милый друг мой, от недругов мы убежим

Прочь за море, куда не добраться чужим,

Бесприютные скалы чужих берегов

Милосердней жестоких и подлых врагов.

Там я буду ласкать этот локон витой,

И гитары твоей слушать звон золотой,

Там не тронет жестокий палач ни одну

Шелковистую прядь, золотую струну.**

… **Автор, преодолев невольную робость, ставит в известность уважаемых читателей, что песня Сержа представляет собой несколько измененное стихотворение Томаса Мора.

…

Вот тут Рауль и вспомнил о своем талисмане, белокуром локоне Луизы. Дальше он слушать не мог! Оставив герцога, он пошел в свое помещение. Уходя, Рауль услышал комментарий Сержа: `'Я плохой переводчик, господа, в оригинале речь шла о золотом локоне.''

– Я почему-то так и подумал! – воскликнул Анри, тряхнув золотистыми кудрями, – Повторите! Еще раз, господин де Фуа, мы все вас просим!

– Просим, просим! – зааплодировала свита.

Серж опять поклонился и начал сначала

– Вижу яхту на горизонте! – донесся голос впередсмотрящего.

– Кто это может быть? – пробормотал Бофор, – Сейчас узнаем. Анри, подзорную трубу!

Бофор вглядывался в горизонт несколько минут, пока Серж на бис исполнял свою ''Прощальную''.

– Ничего не разобрать, – вздохнул герцог и отдал трубу Сержу, – Подождем пока. А сейчас гульнем, мои львята!

2.В КОТОРОЙ МНОГО ПЕСЕН И НЕМНОГО СЛЕЗ.

– Что с вами? – спросил Гримо.

Как бесили Рауля эти сочувственные вопросы! Он не хотел рассказывать о своих переживаниях даже Гримо и чуть было не огрызнулся, но выдавил из себя кислую улыбочку и, немного обрадовавшись своей находчивости, заговорил:

– Знаешь, старина, Серж там, на верхней палубе, пел такую песню… прекрасные слова, и исполнял ее наш бард с таким воодушевлением, лирическая музыка – эти гитарные переборы… Старик, как ни смешно, но я растрогался. Этот дьявол Серж не зря прозван нами бардом.

Гримо кивнул, вполне поверив такому объяснению.

– Жаль беднягу Сержа, – вздохнул Рауль.

– Себя пожалейте, – проворчал Гримо.

Рауль махнул рукой. Гримо поскреб лысину, откашлялся и заговорил:

– Что же до вашего Сержа, я всегда был в курсе его любовных дел, аж со времен Фронды. Все то же – мадемуазель де Монпансье, герцогиня Орлеанская? Ей, небось, адресована прощальная песня?

Рауль удивленно посмотрел на Молчаливого. Таких длинных речей он не ждал от своего неразговорчивого Гримо. Поскольку в шестидесятые годы Семнадцатого века титул герцогини Орлеанской носили две юные дамы – и Генриетта-Анна, жена принца Филиппа, брата короля, и Анна-Мария-Луиза Орлеанская, дочь дяди короля Гастона, м-ль де Монпансье или Великая Мадемуазель, ограничимся последним именем Великой Мадемуазель, а принцессу Генриетту так и будем называть, чтобы было ясно, о ком идет речь. Обе эти дамы, хоть и не играют главной роли в нашей истории, но их рыцари – Серж и де Гиш – друзья нашего главного героя, и, следовательно, без герцогинь Орлеанских обойтись просто невозможно.

– М-ль де Монпансье, – кивнул Рауль, – ''Золотоволосая принцесса баллад Сержа де Фуа''. Так Серж, считая себя наследником традиций трубадуров Прованса, с давних пор величал м-ль де Монпансье, немного подражая Шекспиру, ''Смуглой Леди'' его сонетов.

– Но м-ль де Монпансье еще не вышла замуж, чего ж убиваться? – возразил Гримо.

– Ну и что? Разве самая богатая невеста Франции выйдет замуж за такого бедняка, в которого превратила Сержа гражданская война?

– Африка! – пробормотал Гримо, – Страна чудес!

– Алжир, Алжир, страна чудес – зашел в гарем и там исчез. Знаем мы эти арабские сказки. Сержа ожидают сокровища Али-Бабы! Мы же не дети, ты-то, Гримо, до старости дожил, неужели ты веришь в эти глупости?

– А Бофор?