Пираты Найратского моря. Книга 3

– Ну, я бы так не сказал, – засмеялся эльф, кивая в сторону маячившего неподалёку начальника охраны, старательно изображавшего полное безразличие к персоне губернатора.

– Жас’сак хаттей, – выругалась фьери на своём языке. – Пойдём-ка вниз, а то нас, наверное, уже ищут.

Когда они вошли в каюту, здоровенный стол в центре был завален картами, а оба капитана с хмурыми лицами слушали подробный рассказ Герхарда. Особенно при этом хмурилась эльфийка:

– Значит, демон? – сразу же перешла она в атаку, едва дверь за вошедшими закрылась. – А не проще было самим себе перерезать горло?!

Пока Флозерин собирался с силами, чтобы дать подобающий ответ, вперёд шагнула «одиннадцатилетняя девочка»:

– Для той, чей дом Мадб ах-Найед, вы слишком часто хмуритесь, милочка, – медовым голоском прощебетала фьери, но голос её напоминал остро отточенное лезвие, скрытое синьским шёлком. – От этого появляются преждевременные морщины. Если бы это было заведомо смертоносное задание, то я, как инициатор, осталась бы на берегу, махая вам вслед белым платочком.

Последние слова Пиррэ ун-Халлис почти прорычала, что в сочетании с невинной детской внешностью выглядело жутковато. В повисшей на миг тишине Рубио схватил один из стоящих на столе бокалов и залпом осушил его.

– Итак, – как ни в чём не бывало продолжила фьери, – что мы знаем и чего не знаем. Мы не знаем, кто они – раз, – она загнула палец. – Они не знают о нас – два. Внезапность на нашей стороне – три. Ещё предложения? – фьери обвела присутствующих взглядом.

– Мы не знаем, сколько у них пушек – четыре, – осторожно добавил Рубио. – И количество команды, если дело дойдёт до абордажа, – пять.

– Мне кажется, самое лучшее, – вставила, наконец, и своё слово Дэйрдре, – это расстрелять его издалека, а потом взять на абордаж. Если я что-нибудь понимаю, то колдовать после пары бортовых залпов ему будет не с руки.

– Всё верно, – согласно кивнула головой фьери, – но мы не знаем, что за тварь вытащил в наш мир этот колдунишка. Какие силы ей подвластны.

– Мне кажется, – тихо начал эльф, – что мы забыли о первоначальной цели нашего похода – спасти дочь посла из Халифата. Нам ни к чему устраивать состязания в магии или пушечной стрельбе. Спасаем девушку и на всех парусах обратно, на Унаири.

– Хм, логично, – пожала плечами губернатор. – Но ты забыл об одной небольшой детали – демоне. Это тебе не пару головорезов в Порту прихлопнуть. Сначала должна поработать магия, а потом уже холодная сталь и пушки. Теперь о деталях. Как скоро мы сможем его нагнать?

– Хороший вопрос, госпожа губернатор, – рассмеялась эльфийка. – Если ветер не перемениться, и он не будет использовать никаких магических штучек, то, думаю, утром мы составим более яркую картину о нашем противнике. Да, чуть не забыла, если мы к тому же не собьёмся с курса, – она пытливо посмотрела сначала на фьери, а потом на эльфа.

Флозерин молча выпростал руку с зажатой в ней «ищейкой». Осколок, почуяв свободу, стал рваться с привязи, как одержимый, укладывая направление.

– Занятно, – буркнул Рубио. – Первый раз доверяюсь куску, э… чего-то там.

– Я думаю, лучше всего будет поместить «это» возле рулевого, – добавила Дэйрдре, и все согласно закивали. Флозерин передал «ищейку» здоровяку и только теперь обратил внимание, что Герхард во время их беседы не произнёс ни слова, задумчиво покусывая ус.

– О чём задумался, дружище? – спросил его эльф, как только они покинули капитанскую каюту.

– О предстоящем бое, – так же сосредоточенно ответил гном.

– Что-то рановато. Мы ведь даже не провели эту, как её?!

– Рекогносцировку.

– Вот-вот.

– Я просто пытаюсь представить, как это сражаться с демоном? Ведь это противник из ряда вон, скажу я тебе.

– Давай обсудим это, когда я вернусь…

– Тогда иди сразу во вторую каюту по правому борту. Она отведена для нас с тобой.

Но, когда Флозерин вернулся в названную гномом каюту, Герхард спал беспробудным сном. Стараясь производить как можно меньше шума, он тоже улёгся на свободную койку и почти сразу провалился в сон без сновидений.

По мере того, как солнце садилось, а оборотни очень чувствительны к таким вещам, беспокойство всё больше овладевало Арушем. Зверь внутри не желал успокаиваться, хотя времени после боя прошло уже много. Ещё одним раздражителем был, конечно же, демон. Тот холод, который он распространял вокруг себя, казалось, колол сущность Аруша ледяными иглами. Он забирался в самые тёмные её уголки, даже те, которые сам оборотень старался забыть, вычеркнуть из своей жизни. Но холод, словно обладая разумом, извлекал из закоулков памяти всё новые и новые куски мозаики.

Он вспомнил одно из тех обращений, когда был ещё совершенным «щенком» и не всегда мог контролировать себя полностью. Той ночью он оставил на сельской дороге, неподалёку от Варенга, четыре разорванных тела, два из которых были детскими. Их лица неожиданно всплыли из небытия, хотя Аруш ту ночь не запомнил вовсе. Они уставились на него невидящими бельмами глаз, мычали и тянули к нему свои немощные полусгнившие руки.