Пираты. Рассказы о знаменитых разбойниках

К тому времени многие мои люди были убиты и ранены, и мы понимали, что надежды на спасение не осталось – скоро нас всех прирежут свирепые разбойники, обозленные нашим сопротивлением. Я приказал всем, кто еще мог передвигаться под прикрытием дыма, окутавшего наши орудия, сесть в баркас и попытаться достичь берега. Одни двинулись к нему на лодках, другие – вплавь; к семи часам большая часть спасшихся была уже на берегу. Поднявшиеся на борт оставленного нами судна пираты изрубили трех раненых моряков в куски. Я же с частью своих людей поспешил в Кингстаун, расположенный в двадцати пяти милях отсюда. Я прибыл туда на следующий день, полумертвый от усталости и потери крови, поскольку был ранен в голову мушкетной пулей.

В городе я узнал, что пираты предложили жителям сельской местности награду в десять тысяч долларов за мою голову, и большинство этих людей с радостью взяли бы эти деньги, если бы их не останавливал тот факт, что король и весь его двор были на моей стороне. Тем временем по моему приказу были распространены слухи, что я скончался от ран; многих это привело в ярость. Десять дней спустя, оправившись от ран и надеясь, что гнев пиратов уже поутих, я начал обдумывать положение, в котором мы оказались. Мы находились в далеком краю, откуда не было никакой возможности добраться домой; все мы были практически голыми, поскольку не успели захватить с собой ни сменной рубашки, ни обуви. На нас было только то, в чем мы бежали с корабля. Мне удалось получить разрешение подняться на борт пиратского судна, не подвергая себя опасности, поскольку многие главари пиратов хорошо знали меня, а некоторые даже плавали со мной. Я посчитал это хорошим знаком, поскольку, невзирая на обещания, многие с удовольствием изрубили бы меня на куски. Так бы оно и произошло, если бы не вмешательство капитана Эдварда Ингленда и некоторых других пиратов, которых я знал. Они хотели сжечь один из своих кораблей, который мы повредили так сильно, что плавать на нем было уже невозможно, и снарядить вместо него «Кассандру», однако в конце концов я сумел убедить их отдать мне этот корабль, построенный голландцами и носивший название «Прихоть», водоизмещением триста тонн. Я получил также сто двадцать девять тюков тканей, принадлежавших компании, хотя вернуть мне мое собственное платье пираты отказались.

Они покинули гавань 3 сентября, а я с поврежденными мачтами и старыми парусами попытался выйти в море 8-го. Со мной было сорок три человека моей команды, включая двух пассажиров и двенадцать солдат. На борту у меня было всего пять бочек воды. Через сорок восемь дней, 26 октября, я прибыл сюда с изголодавшейся и оборванной командой. Каждый получал лишь пинту воды в день; мы уже отчаялись достичь берега из-за штиля, настигшего нас между Аравией и Малабаром.

Мы потеряли тринадцать человек убитыми и двадцать четыре ранеными; нам сообщили, что мы уничтожили девяносто или сотню пиратов. Когда они ушли от нас, среди них было около трех сотен белых и восемьдесят негров на обоих судах. Я убежден, что, если бы наш товарищ «Гринвич» выполнил свой долг, мы бы уничтожили оба корабля и получили бы двести тысяч фунтов для наших владельцев и для самих себя. Потерей «Кассандры» мы тоже обязаны бегству «Гринвича». Я передал все тюки, отданные мне пиратами, на склады компании; за это губернатор и совет назначили мне награду. Наш губернатор мистер Бун, который был ко мне исключительно добр и предупредителен, велел отвезти меня домой на пакетботе, но тут прибыл капитан Харви, которому это было обещано еще до меня, и я уступил ему свое место. Губернатор сказал, что отправит меня в путешествие по стране, чтобы я смог восполнить свои убытки, и уговорил меня остаться и сопроводить его в Англию на следующий год».

Капитан Макра, несомненно, подвергался огромной опасности, поднявшись со своими людьми на борт пиратского корабля. Разумеется, только чрезвычайные обстоятельства, в которые он попал, могли оправдать столь опасное решение. Однако честь и влияние Ингленда защитили капитана Макру и его людей от ярости пиратов, которые, несомненно, горели желанием отомстить им за гибель товарищей.

Приятно обнаружить примеры великодушия и порядочности в рядах этих отщепенцев, которые отвергают все законы чести и презирают человеческие и божеские законы. Капитан Ингленд был так предан капитану Макре, что сообщил ему, что, несмотря ни на что, спасет его самого и его людей от гнева своей команды, которую привело в ярость оказанное им сопротивление. Он также предупредил Макру, что его влияние и власть над пиратами ослабевают; верх берет капитан Тейлор, поскольку он занимает более жестокую и варварскую позицию. Ингленд и Макра обсудили, что надо сделать, чтобы сохранить милость Тейлора и удержать его от мести. Макра приготовил побольше пунша и пустился на всяческие хитрости, надеясь умиротворить этого свирепого негодяя.