Читаем Пироскаф «Дед Мазай» полностью

Пироскаф «Дед Мазай»

Владислав Крапивин , Владислав Петрович Крапивин

— В договоре, который я подписал со студией…

— Вместо меня, да?!

— Ты же несовершеннолетний, а я вроде как ответственное за тебя лицо… Надеялся: вот выйдет фильм, станет Том Сушкин кинозвездой, всем от этого будет радость…

— Да какая радость?! Сплошное вранье! Вы ведь не меня обманули, а всё… всё, что было. Я думал — настоящее путешествие, настоящие приключения, настоящий пироскаф. Он и сам так думал, потому что живой! А вы из него тоже сделали киношный мультик! Мне теперь и бескозырку надеть будет стыдно!..

— Том, да почему? Ты послушай…

— Не буду я слушать!.. — Он всхлипнул опять.

Протиснулся в дверь Донби, повертел головами.

— Поликар-л-п, а в чем пр-л-ро-м-блема? Р-л-разве Тому не сказали пр-ло кино?

— Сами не видите, что ли?! — взревел дядя Поль.

— Поликарп, ты идиот, — мягко сообщил Бамбало.

— Я?! Идиот?! Да! Всегда во всем виноват Поликарп! Хочешь сделать лучше, а говорят — идиот! А где были вы? Со своими двумя умными головами?!

— Нам в них и не пр-л-иходило…

— Ну да! Ваши головы или в кадке с песком, или в грёзах о саванне! Или в мечтах о птенце из краденого яйца! Такой же будет балбес!

— Поль, ты не трогай птенца, — незнакомым голосом попросил Бамбало.

Капитан встряхнулся:

— Ребята… я это… давайте спать. Ничего мы сейчас не решим. Надо на свежую голову… Том, ты ужинал?

— О, Господи… — сказал Сушкин.

Конечно, Сушкин уснул не сразу. Долго ещё всхлипывал и ворочался. Потом положил ухо с колечком на ладонь, успел подумать ещё, как одиноко сейчас «Деду Мазаю», и провалился в серое ничто…

Проснулся рано. За окном орал дворцовый петух Фемистокл. Светило солнце. Ну, будто ничего не случилось!

Сушкин потёр ладонями лицо и вышел на дворцовую галерею. Там стояли чугунные пушки старинного вида (просто так, для красоты). На крайней пушке сидел Юга. Он сразу встал.

Шагнул навстречу.

Неспокойное было у наследника Юги лицо. С припухшими глазами — будто он не спал.

— Том… что-то плохое случилось, да?

— С чего ты взял? — набычился Сушкин.

— Я чувствую… Я всю ночь это чувствовал.

Сушкин молчал. Надо было огрызнуться и в то же время тянуло к Юге, будто по-прежнему друзья…

Юга осторожно сказал:

— Том, ты плакал?

— Ещё бы!

— Почему?

— А ты не знаешь?

— Нет!

— Не знаешь про кино, в которое меня засунули, как… в мышеловку?

— Том… какое кино?

Правда не понимает или притворяется?

— Будто совсем-совсем не знаешь ничего? Ни про сценарий, ни про тайные камеры!

Юга встал очень прямо. Пригладил на груди водолазку с золотым муравьём. Левую ладонь прижал к бедру, два пальца правой наискосок приложил ко лбу. Сушкин знал: это рыцарский жест — когда человек даёт самое честное слово. Он даже сам невольно встал прямее.

— Том, я клянусь… Я не знаю совершенно ничего.

Как же стало хорошо!..

До этой минуты в жизни было только плохое. (Нет, не только, была ещё Катя, сестрёнка, но в ней Сушкин ощущал лишь хрупкость и беззащитность. Чем она поможет?) А сейчас Юга — вот он… Как могла появиться мысль, будто он хитрит?!

Сушкин всегда стыдился просить прощенья. Но сейчас, не отводя глаз, он сказал:

— Юга, ты меня извини… Я такой дурак…

Юга взял его за плечи, надавил. Они рядом сели на пушку. Холодок остывшего металла прошёл по телу и будто пригладил горечь.

— Рассказывай, — велел Юга.

И Сушкин все рассказал. Половина сил ушла на то, чтобы не разреветься снова, но Сушкин сдержался.

Юга слушал, молчал и дёргал пряди волос. Потом он не стал успокаивать Сушкина. Сказал:

— Да, паршиво…

И от этого стало ещё легче.

— Юга, как ты думаешь, герцог про кино знает?

— Нет, конечно! Он терпеть не может киношников! Слушать не стал бы!.. И адмирал Дудка их не выносит.

— Значит, пираты напали по правде?

— Ну… может, не совсем по правде, а больше для испуга. Но вы-то на «Деде Мазае» воевали по-настоящему… Том, а ещё буря была настоящая! Когда вы ставили парус! Тут уж кино точно ни при чем… И пироскаф настоящий.

— Это я думал, что он настоящий. Думал, что он мой. А на самом деле — киношное имущество… И сам я оказался такой же…

— А если по шее? — сурово спросил Юга.

— Ну, давай. А толку-то? Все равно все было зря…

Юга поболтал ногой в башмаке «Australia», чуть посмеялся.

— Том, все-таки не совсем зря. Если бы вы не поплыли, не было бы здесь тёти Сузи…

— Это да… — вздохнул Сушкин. — Юга, а как она? Не очень угнетает?

— Нисколечко. Ей не до того. Похоже, что у них с папочкой такое… тонкие душевные отношения.

— Ещё не легче!

— Наоборот, легче. Им хорошо и мне тоже — меньше достают… Том, а ты не грузи себе голову лишними заморочками…

— Ничего себе «лишними»!

— Вот увидишь, через несколько дней все утрясётся.

— Ага! Такой обман разве можно утрясти?