Писатели и стукачи. История литературных доносов

И вот в 1994 году выходит в свет книга Владимира Солоухина «Солёное озеро». Тут свалены в кучу воспоминания жителей Хакассии и домыслы, тут цитируются кое-какие документы и выдержки из дневников Гайдара в ту пору, когда он оказался в психлечебнице. Всё вместе должно было создать образ патологического убийцы и карателя. Есть указания на то, что по приказу Голикова расстреливали пленных, брали в заложники мирных жителей и не щадили тех, кто отказывался сообщать сведения о скрывавшихся бандитах. Пожалуй, наиболее убедительно выглядит описанный в книге эпизод, когда Голиков приказал расстрелять захваченных бандитов, поскольку не мог выделить бойцов для конвоирования пленных в штаб, до которого было двести километров. Такое нередко случалось на войне – подобным образом поступали и белые, и красные. Однако подтверждений всем этим расправам нет, известно лишь, что протесты местных казаков заставили власти отстранить Голикова от командования. Его исключили из партии, вроде бы должен был состояться суд и даже оглашён был приговор, однако от смертной казни Голикова спас Тухачевский, знакомый с ним по тамбовской операции.

Достоверно известно лишь то, что Гайдар много раз лечился в психбольнице. Доктора уверяли, что это посттравматический синдром, последствия контузии, когда взрывной волной Гайдара выбросило из седла. Однако Борис Закс, который был знаком с Гайдаром по работе в хабаровской газете, писал о весьма серьёзных нарушениях его психики:

«Мне пришлось за мою долгую жизнь иметь дело со многими алкоголиками – запойными, хроническими и прочими. Гайдар был иным, он зачастую бывал "готов" еще до первой рюмки… Гайдар резался. Лезвием безопасной бритвы. У него отнимали одно лезвие, но стоило отвернуться, и он уже резался другим. Попросился в уборную, заперся, не отвечает. Взломали дверь, а он опять режется. Увезли в бессознательном состоянии… При этом не похоже было, что он стремился покончить с собой; он не пытался нанести себе смертельную рану».

Похоже, контузия тут ни при чём. Это была болезнь души, которую недоброжелатели пытались объяснять муками совести убийцы.

В защиту имени Аркадия Гайдара было написано немало статей и книг. Борис Камов, бывший «тимуровец», признавая реальность преступлений, описанных в книге Солоухина, отмечал, что нет доказательств вины Голикова. По-своему его оправдывал Бенедикт Сарнов, утверждая, что Гайдар жил в особой стране, им самим созданной и мало общего имеющей с реальной жизнью. Напротив, Вера Смирнова свидетельствовала: Гайдар понимал, что творится вокруг, пытался написать об этом в книгах. Так, в первом варианте повести «Судьба барабанщика» было сказано, что отца главного героя-рассказчика Серёжи Щербачёва арестовали по политическому обвинению. Однако издатели не решались опубликовать правдивые произведения.

И всё же нет убедительного ответа на вопрос: что так мучило Гайдара, почему пил, почему в дневниках появлялись вот такие строки: «Снятся мне убитые мною в юности на войне люди». Хотелось бы понять, в чём причина этого страшного излома? Скорее всего, психика юноши не выдержала жестокости войны. Увлечённый романтикой революционной борьбы, он поначалу не осознавал, что убивает не просто бандитов, а людей. Не понимал, что, расстреливая таких же молодых, он убивает их не родившихся детей. Эти мысли не давали ему покоя всю оставшуюся жизнь. Пытался утопить свои страдания в вине, не раз пробовал резать руки в кровь, надеясь избавиться от боли, которая поселилась в голове – тут и физическая боль, и нравственные муки. Единственным спасением для него был тот мир, который он описывал в своих книгах – там всё было ясно и понятно, там побеждало добро, там люди были счастливы. Этими книгами он словно бы пытался оправдать себя, но так и не нашёл спасения.

Некоторые обличители утверждали, что всё написанное Гайдаром – это ложь. И в доказательство ссылались на строки из его письма Рувиму Фраерману, отправленного в феврале 1941 года:

«Я живу в лечебнице "Сокольники". Здоровье мое хорошее. Одна беда: тревожит меня мысль – зачем я так изоврался. Казалось, нет никаких причин, оправдывающих это постоянное и мучительное вранье, с которым я разговариваю с людьми… образовалась привычка врать от начала до конца, и борьба с этой привычкой у меня идет упорная и тяжелая, но победить я ее не могу… Иногда хожу совсем близко от правды, иногда – вот-вот – и веселая, простая, она готова сорваться с языка, но как будто какой-то голос резко предостерегает меня – берегись! Не говори! А то пропадешь!»

На мой взгляд, это лишь признание того, о чём Гайдар не решался рассказывать ни врачам, ни своим друзьям. Иной вояка гордится тем, сколько он убил врагов, но для человека такой души, которая может быть только у настоящего писателя, радость победы со временем превращается в горечь поражения. Да, врагов победили, но какой ценой?