Картина висела далеко, в дымке и смотрела на него неотрывным следящим взглядом. Но что-то в ней изменилось. Пространство вокруг картины стало осязаемым и вибрировало.
«Что это было? – растерянно подумал Леон, – я потерял сознание? Но я был с ней! Я видел её улыбку! Я её трогал. Она была живой! Боже! Что я говорю? Я сошёл с ума?»
Леон был счастлив и одновременно испуган.
Восторг и страх смешались в опьяняющий коктейль. Голова немного кружилась. Он не мог сдвинуться с места.
Когда оцепенение прошло, Леон вышел из Лувра потрясённый и опустошённый. И в то же время наполненный. В нём поселилось стойкое ощущение нового знания, нового понимания красоты, жизни. Это чувство распирало его изнутри. Леон знал, что завтра опять придёт сюда, чтобы погрузиться в испытанное волшебство.
«Я что-то упустил, недоделал, не успел и должен вернуться туда, к ней. Она ждёт», – думал Леон.
В состоянии эйфории он и не заметил, как прошёл, вернее, пробежал несколько кварталов. Куда? Зачем?
Впереди мелькнул девичий силуэт. Каблучки стучали по мостовой, из-под шляпки выбивались пряди тёмных волос. Тёмно-бордовая куртка развевалась, не скрывая стройность фигуры.
Что-то неуловимо знакомое почудилось в её осанке, повороте головы. Незнакомка обернулась, стрельнула светло-каштановыми глазами с янтарными искорками. В уголках губ легли еле заметные тени, будто девушка готовилась улыбнуться.
«Она! Это она!» – металась беспокойная мысль.
Девушка отвернулась и продолжила свой путь. Наваждение исчезло. Но Леон шёл за ней, как привязанный. Через шагов десять незнакомка обернулась. Остановилась и вопросительно посмотрела на преследователя.
– Вы меня преследуете? – спросила она с настороженной улыбкой. Леон уловил в её дыхании аромат пачули и мандарина.
– Простите! Я… я хотел спросить, я мог вас где-то видеть? Ваше лицо…
– Вряд ли.
Леон уловил искорку понимания в её глазах. Тут они поняли, что оба говорят на русском языке и рассмеялись.
– Я турист, из Петербурга. А вы?
– Я тоже из Петербурга. Учусь тут. В университете в Сорбонне.
– Надо же! Жить в одном городе, в Питере, а встретиться здесь в Париже.
– Давайте знакомится. Я – Леон. Леон Винник.
– Лиза, – представилась девушка и улыбнулась широко и весело. – Лиза Джокович.
– Давай на ты, – предложил Леон.
– Давай.
– Ты похожа на итальянку. Тебе говорили?
– Моя бабушка – итальянка.
– Удивительно! – воскликнул Леон, – моя тоже.
Через полчаса они сидели в кафе, ели круассаны, пили кофе и болтали, как старые знакомые.
– Лиза, – смущённо проговорил Леон, – я тут сочинил стихи, и они сами легли на музыку. Послушаешь?
Лиза кивнула. Леон тихонько запел:
Когда волнение стесняет грудь мою,
Или когда на перепутье я стою,
К тебе несу свои сомненья и мечты.
Ты воплощенье вечно юной красоты.
Что скрыто мастером под краской дорогой,
Чей тайный промысел водил его рукой?
Прервался стоном лёгкий вздох в губах твоих,
Моя Мадонна, ты живее всех живых.
Моя Джоконда, моя Мадонна,
Моя богиня, моя икона!
К тебе молитвы моей слова,
Ведь я-то знаю, что ты жива.
Какую тайну ты таишь, какую боль?
Какою странной ты отмечена судьбой,
Какою силой высшей ты наделена,
Какая истина в тебе заключена?
Внутри зрачков горит огонь в твоих глазах.
Как будто хочешь что-то важное сказать,
Как будто хочешь миру истину явить,
Завесу тайны мирозданья приоткрыть.
Моя Мадонна, о Мона Лиза,
Ты миру снова бросаешь вызов.
И люди бьются уж сотни лет,
Понять пытаясь, в чём твой секрет.
Трепещут локоны в сияньи золотом,
И потихоньку бьётся сердце под холстом.
Едва заметно чуть дрожит твоя рука,
И тонкой ниткой бьётся жилка у виска.
И так и кажется, сойдёшь сейчас с холста,
И миру явится святая красота.
Но ты всё так же молча смотришь сквозь века,
И только губы улыбаются слегка.
На землю вечер прольётся томный.
Тебя я встречу, моя Мадонна.
Мой нежный ангел, мой сладкий сон.
С тобой навеки я обручён.
– Это так прекрасно, – выдохнула Лиза, она почти не дышала, пока он пел.
Их руки сплелись, образуя вензель: «LL» – «Лиза Леон».
Я рассматривала изображение в телефоне, то приближая экран, то отдаляя. Изваяние удивляло до глубины души. От тревожного волнения, подступавшего к горлу, учащённым сердцебиением и до ужаса, липкой струйкой стекавшего по позвоночнику, если представить размер паука в реальности!
Это невероятная работа Луизы Буржуа: Маман. Я увидела её в ленте инстаграма, попыталась вспомнить, где видела раньше и увлеклась. Представилась возможность узнать Маман подробнее, да и другие работы Луизы посмотреть. Я зашла под хештегом Луиза Буржуа. То, что открылось моему взору удивило, я листала и находила другие её работы. Смотрела и пыталась понять, что же хотела сказать Луиза?