Писчий отдел НКВД 1. Мама

Она, направив фонарь на карабин, и, зажав его подмышкой, начала аккуратно раскручивать его замок. Старая, забившаяся пылью резьба с трудом поддавалась.

— Зинаида Борисовна… — В палатку заглянул Максим, направив яркий луч фонаря ей в спину. — У вас все хорошо?

Палец Зины соскользнул с корабина, который она почти расстегнула, и подушечку пальца больно зажало тугой пружиной. Но она позволила себе только резко выдохнуть, чтобы не закричать.

— Максим, пожалуйста, не шуми. — Сказала она себе за спину, превозмогая боль. — Стася не появилась?

— Нет. — Парень понизил голос почти до шепота. — Найти?

— Не надо, это может быть опасно. — Карабин, державший цепь и кольца ошейника наконец удалось расстегнуть.

Со стороны степи раздался оглушительный, нечеловеческий крик.

Максим, пойманный в расплох, попятился вперед спиной, зацепив крышу шалаша головой, и, нервно чертыхнулся. Стоило ему оказаться снаружи, он направил луч фонаря в сторону, откуда кричали.

Зина подхватила на руки легкую, как пушинка девочку, и уже не беспокоясь об издаваемом ей шуме, быстро попятилась спиной на выход.

— Чего ты встал? — Прорычала она Максиму. — В сторону хутора! Быстро!

В степи снова закричали. На этот раз гораздо ближе.

Они побежали, не разбирая дороги и ориентируясь на единственное яркое пятно света – фонарь, молясь, чтобы его не выключили на ночь.

Зине то и дело казалось, что она слышит чье-то хриплое дыхание за спиной. Или это было ее собственное.

Лиза, неожиданно крепко обхватив шею Зины. Тело девочки периодически каменело от напряжения и испытываемого ей ужаса. В эти моменты Зина понимала, что малышка видит кого-то у нее за спиной. Но у нее не оставалось времени или сил, чтобы обернуться и встретиться со своим страхом. В такие моменты она еще крепче сжимала маленькое тельце, молясь, чтобы под ноги не попалась невидимая в темноте кочка. Если она сейчас упадет – это будет конец и для нее и для девочки.

Ноги ее путались в высокой густой траве, несколько раз она чуть не упала. Но Зина, сделав над собой усилие, не вскрикнула, чтобы не сбить дыхание, и смогла сдержать равновесие. Спиной она чувствовала, что их преследователь уже совсем рядом.

А фонарь был уже совсем близко.

Казалось, только руку протяни, и вот он.

И в тот же момент непозволительно далеко. Будто-бы на другом конце света.

За их спинами раздался крик, полный ужаса и боли. Уже совсем рядом. Но кричал кто-то другой. Зина не смогла разобрать, принадлежал он мужчине или женщине. Она на мгновение притормозила, в судорожно решая что ей делать – бежать дальше или попробовать помочь кричавшему.

Решить она не успела.

Со стороны хутора в их сторону бежал участковый. Его фигуру Зина опознала только по силуэту скособоченной фуражки на голове.

Он на миг остановился, поднял руку вверх, указывая куда-то на звездное небо. По барабанным перепонкам ударил громогласный выстрел.

— Стоять! Кто кричал?

Зина и Максим действительно затормозили.

— Там… — Только и смогла из себя выдавить Зина, чувствуя, что если сейчас не даст себе отдышаться – выплюнет собственные легкие, горящие огнем от сухого воздуха и степной пыли, которые драли горло словно наждак.

Женщина кинула взгляд на Максима. Парень выглядел немногим лучше.

Участковый скрылся и быстрым шагом направился в указанную сторону, выставляя перед собой табельное оружие, и готовый стрелять на поражение. Но ему не пришлось.

— Баба Паша… — Он сел перед лежащей женщиной на колени. — Закидываайте руку мне на плече. Помогу подняться.

Пожилая женщина зашипела от боли, когда участковый потянул ее за руку.

— Вы видели, кто на вас напал? Зачем вы вообще пошли в степь ночью?

— Не видела. — Морщась от боли и прижимая к груди израненную руку прошипела она. — Лизоньку пошукать хотела…

— Она с нами. Идемте. — Зина поудобнее перехватила сжавшуюся в окаменевший от страха комок девочку. — Пока ОН не вернулся.

И, не дожидаясь ответа, быстрым шагом пошла в сторону хутора. Хотя то, что за ее плечами остался участковый с заряженным пистолетом, и вселяло немного уверенности, ощущение чьего-то злого, голодного взгляда в спину не отпускало женщину.

На околице их ждали. Мать Лизоньки, заламывая руки, кинулась к своему ребенку, и, буквально выхватила ее из крепких объятий Зины.

Она начала покрывать чумазое личико поцелуями, причитая при этом, что чуть с ума не сошла от волнения.

Лизонька тихонько заплакала, прижимаясь к матери.

Максим увел бледную, как полотно Бабу Пашу в дом, в дверях которого маячили встревоженные силуэты Кати и Людочки.

Зина, отступив на несколько шагов, встретилась глазами с участковым.

— Вы вызвали милицию? — Тихо, почти шепотом спросила она.

— Нет. Завтра собирался.

— Почему не сегодня? — Спросила она чуть громче, чем хотела, и, убедившись, что на нее не обратили внимания, процедила сквозь зубы: — Теперь убедился, что это - не мои фантазии?

— На хуторе нет телефонной линии. — Так же зло прошипел ей Владимир. — Уже лет семь как кто-то снял провода, все никак новую не проведут. Поэтому в райццентр надо ехать.

— Когда?

— Завтра, на рассвете.