Письма

Шауб, как и я, постоянно информирует фюрера о ситуации в воздухе. Кроме того, я сообщаю фюреру обо всех шагах командования ВВС, которые приводят к радикальному сокращению их штатов!

Сегодня я попросил Кронци заботиться о молочном брате Густаве. Пожалуйста, поинтересуйся у Герлица, имеется ли у него достаточный запас яблочного сока и заказал ли он необходимое количество картофеля!!

Ты бесконечно любимая и родная. Ты единственная женщина! Ты уникальная и необыкновенно любимая женщина!

Я всецело твой М.

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзалъцберг

12.09.1944

Мой дорогой муж.

Еще один день, полностью заполненный делами, подошел к концу. Собрана часть вещей. Мы окончательно решили все вопросы относительно Шлухзее, и я довольна, что мы обо всем договорились. Я сегодня разговаривала по телефону с Фридель и Мицци. Резель уехала в деревню, и я при каждой возможности разговариваю с ней. Она уверяет меня, что все идет прекрасно, и Фридель с Мицци сегодня подтвердили мне это. Я очень рада, что девочки привыкли друг к другу и избегают разногласий, которые поначалу возникали. [Сколько горничных и детей в Шлухзее?] Кроме того, я звонила Марте и бабушке. Бабушка уверяет, что для нее нет в мире лучше места, чем Веймар. В Пуллахе она заболеет от тоски и однообразия. Она говорит, что обязательно должна чем-то заниматься, особенно теперь, когда у нее живут трое беженцев. Это ее вклад в войну.

Хольцхакер оправился после болезни. Надеюсь, сегодня в Мюнхене больше не будет сигналов воздушной тревоги; во время дневного налета пострадала в основном северная часть и Фрейзинг. Нам пришлось просидеть в убежище с 11.30 до 13.30. Жители Мюнхена провели в убежищах значительно больше времени. Фрау Нелли взяла с собой две книги: «Естествознание и богословие» Лехра и «Воображение поэтов» (Гете, Шиллер, Гельдерлин, Клейст) Рудольфа Ибеля. Она с интересом читает эти книги, и это стало большим утешением для нее.

Сегодня я разговаривала с М. Она шлет тебе сердечный привет. М. сказала, что к вечеру чувствует страшную усталость. Это не физическая, а моральная усталость. На протяжении десяти часов она многократно повторяет одно движение; практически все женщины работают пять часов, за исключением троих, у которых десятичасовой рабочий день. Сегодня во время воздушной тревоги она написала тебе коротенькое письмо. Она рассказала мне, что в эти дни часто объявляли воздушную тревогу, но они не спускаются в бомбоубежище, поскольку не чувствуют себя там в безопасности. Я утешала ее, как могла. Ее крайне удивляет, почему ей дали такую неинтересную работу. В конце концов, у нее хорошая голова, есть способности, и она была бы в состоянии выполнять не такую тупую работу. Ты не думаешь, что причина кроется в Ш., который хочет жениться на М.; он ей мстит таким образом. Если это так, то как это мерзко с его стороны. М., конечно, говорила тебе об этом.

Сегодня я помогала Айке делать домашнюю работу по истории, о Карле Великом, и по географии Африки. Ох уж эти уроки истории! Этот идиот учитель сказал детям, что массовое убийство саксонцев в Фердене на реке Аллер исторически не подтверждено; что существует единственное свидетельство, подтверждающее это событие, в то время как остальные факты свидетельствуют об обратном. Очевидно, Каролинги[86] уничтожили все документы, свидетельствовавшие об их постыдных действиях.

Нам есть что взять из эпохи Карла Великого. И в конце концов, мы до сих пор частично ощущаем последствия его политики. Благодаря ему христиане, а с ними евреи, закрепились на наших землях. (Десять минут назад в Мюнхене опять был объявлен сигнал воздушной тревоги.) Я попыталась объяснить все это Айке и Гертруде. Надеюсь, они поняли мои объяснения. Какая жалость, что у нас сейчас нет хороших учебников истории, по которым некомпетентные учителя могли бы вести уроки, просто зачитывая их вслух. Вот и работа для одного из твоих людей: написать книгу по истории с позиций национал-социализма, доступным языком, чтобы дети в возрасте Ирмы и Айке были способны прочесть ее и понять. Книга должна охватывать историю и предысторию Германии, и греко-римскую историю, как мы ее видим. [Идет подготовка такого рода книг.] Школьный учитель, который не способен вести уроки, будет просто зачитывать главы из этой книги своим ученикам. Это единственный способ объединить изучение истории и философии в средней школе.

Зильберхорн сказал мне, что фрау Дагмар Бранд[87] проходит курс лечения в Забеле и что ты разрешил позволить ей посмотреть на Бергхоф с нашей террасы. Мне хотелось бы пригласить ее на чай, поскольку мне интересно поговорить с автором «Гардарики». Ты ничего не имеешь против? [Нет.]

Вот теперь я могу наконец-то пойти спать. Не похоже, что у нас объявят тревогу; вражеские самолеты в 180 километрах от Мюнхена в северо-западном направлении. Некоторые говорят, что они полетят обратно. Сейчас 23.30.

Спокойной ночи, мой дражайший муж. «Ты в моем сердце, ты в моих мыслях... и не понимаешь, как дорог мне»[88].