Письма

Помни о своем ангеле-хранителе. Нет, не о пухленькой дамочке с лебедиными крыльями! Но — по крайней мере таковы мои представления и ощущения, — как души, наделенные свободой воли, мы, если можно так выразиться, поставлены так, чтобы смотреть в лицо (или быть в состоянии посмотреть в лицо) Господу. Однако Господь (так сказать) находится и у нас за спиной, поддерживая и питая (как существ тварных). Вот это яркое средоточие силы, эта точка соприкосновения со спасательным тросом, этой духовной пуповиной — это и есть наш Ангел, глядящий одновременно в обе стороны — на Господа позади нас, в направлении, нам недоступном, и на нас. Но, конечно же, не уставай глядеть и на Господа — по своему собственному праву и насколько хватит сил (и то, и другое даются нам «сзади», как я уже сказал). Если в час невзгод не можешь обрести внутреннего мира, а это дано столь немногим (мне меньше прочих), не забывай, что стремление к тому — не тщеславие, но конкретное действие. Извини, что так говорю, да притом еще и так невразумительно..... Но ведь ничего больше я сделать для тебя не могу, родной ты мой.....

Введи в привычку «молитвенные обращения», если до сих пор того не сделал. Я к ним часто прибегаю (на латыни): Gloria Patri, Gloria in Excelsis, Laudate Dominum, Laudate Pueri Dominum (эту я особенно люблю), один из воскресных псалмов и Magnificat; и еще литанию Лоретто (с молитвой Sub tuum praesidium) /*Названия католических молитв. «Gloria Patri» — Славословие Пресвятой Троице («Слава Отцу и Сыну и Святому Духу...»); «Gloria in excelsis Deo...» — гимн «Слава в вышних Богу...»; «Laudate Dominum» — «Хвалите имя Господне...»; «Laudate Pueri Dominum» — «Хвалите, рабы Господни...» (псалом №113); «Magnificat» — Магнификат, величальная песнь Марии («Величит душа моя Господа», см. Лк. 1: 46—55); «Sub tuum praesidium» — «Под Твою защиту (прибегаем)...»*/. Если знаешь их наизусть, никогда не испытаешь недостатка в словах радости. Так же хорошо и похвально помнить чин мессы, чтобы произносить его в сердце своем всякий раз, когда суровые обстоятельства не позволяют тебе пойти на службу. Засим завершается Fæde lár his suna [1]. С огромной любовью.

Longað þonneþhy læs þe him con léoþha worn,oþþe mid hondum con hearpan grétan;hafaþ him his glíwes giefe, þe God sealde.

Из Эксетерской книги. «Менее тоска тревожит того, кто знает множество песен или умеет руками прикасаться к арфе: удел его — дар «радости /*В оригинале — «glee», слово из поэтического лексикона древнеанглийского языка, означающее «музыка, мелодия» и одновременно — «развлечение» (отсюда слово «gleeman» — певец, бард); в современном английском языке означает «радость, ликование» (ассоциация с музыкой практически утрачена)*/» (=музыки и/или поэзии), коим наделил его Господь». Как же старинные эти слова потрясают нас из тьмы глубокой древности! «Longað»! Во все эпохи люди ее ощущали (родственные нам души — особенно остро): тоска эта не обязательно вызвана страданием или суровостью мира, но обостряется благодаря им.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. «Наставление отца к сыну» (др-англ).

055 Из письма к Кристоферу Толкину

[Теперь Кристофер отбыл в Южную Африку, учиться на летчика. Это — первое из длинной череды писем от отца к сыну; письма эти были пронумерованы, в силу оговоренных ниже причин.]

18 января 1944

Нортмур-Роуд, 20. Оксфорд

Fæder his þriddan suna (1) [1]

Дорогой мой!

Боюсь, давненько я тебе не писал (по крайней мере, так мне кажется; на самом-то деле восемь дней прошло); однако я просто не совсем знал, что делать, пока вчера не пришло от тебя письмо..... Очень рад, что до отъезда ты получил-таки последнее мое длинное послание! Конечно же, мы пока не знаем, когда ты отбыл, и куда.....