Письма

Прочел вчера две лекции, затем потолковал с Габриэлем Тервилл-Питром [2] насчет Кардиффа..... Как раз успел к последней почте с моим кардиффским отчетом. Потом пришлось идти спать (???) в штаб ГО [3]. По части сна не преуспел — то есть не слишком. Мне отвели комнатушку СЗЗ: ужасно сырую и холодную. Однако благодаря эпизоду, меня весьма растрогавшему, эта ночевка запала мне в душу. Моим товарищем по несчастью оказался Сесил Роут (высокоученый историк-иудей) [4]. Оказался он человеком просто очаровательным, мягким и кротким (во всех отношениях); так что заболтались мы за полночь. Работающих часов в комнате не было, так что он одолжил мне свои, наручные: и тем не менее сам зашел и окликнул меня без десяти семь, чтобы я не опоздал к Причастию! Просто-таки мимолетный отблеск непадшего мира! Вообще-то я уже проснулся и как раз (как оно обычно за людьми водится) изобретал тысячу причин (иных, нежели усталость и невозможность побриться или хотя бы умыться), чтобы никуда не идти, — дескать, хорошо бы попасть домой пораньше, отпереть двери-окна, снять затемнение и все такое. Но появление этого кроткого иудея и то, как серьезно посмотрел он на четки у моего изголовья, решило дело. К Св. Алоизию я явился в 7.15, как раз вовремя, чтобы исповедаться перед мессой; а домой вернулся незадолго до окончания службы.....Прочел лекцию в 11 (забрав предварительно рыбу [5]); удалось потолковать по душам с братьями Льюис и Ч. Уильямсом (в «Белой Лошади») [6]. Вот, пожалуй, и все мои основные новости. Вот разве что наши грязнухи [7] не несутся; впрочем, логово их все равно чистить приходится.....

Начиная с сегодняшнего дня буду нумеровать каждое письмо и каждую страницу, так, чтобы ты знал, если что-то потеряется — а суть важных новостей можно будет пересказать заново. Это (№1) of Pater ad Filium Natu (sed haud alioquin) minimum: [8] Fæder suna his ágnum, þám gingstan nalles unléofestan [9]. (Полагаю, профессору древнеанглийского дозволено обращаться на сем языке к бывшему ученику? В случае чего — запрос к цензору.) По-русски писать не умею, а польский мой до сих пор оставляет желать лучшего. Небось бедный старина Поптавский [10] скоро начнет гадать, как я там продвигаюсь. Ох, и не скоро же смогу я ему посодействовать в составлении нового технического словаря!!! Впрочем, слов, как-нибудь да сложится сам по себе (если, конечно, на земле еще останутся поляки и Польша)....

ПРИМЕЧАНИЯ

1. «Отец — к третьему своему сыну» (др-англ).

2. Преподаватель (ридер) древнеисландского в Оксфорде.

3. Штаб гражданской обороны, упомянутый в письме №50.

4. Преподаватель (ридер) иудаистики в Оксфорде.

5. Т. е. в рыбной лавке.

6. Паб на Броуд-Стрит.

7. На тот момент Толкины держали кур; здесь — игра слов: в оригинале употреблено слово «fouls» (грязные), созвучное «fowls» (домашняя птица).

8. «Отец к сыну, рожденному младшим (но во всех прочих отношениях ничуть не меньшим)» (лат.).

9. «Отец к родному сыну, младшему, [но] никоим образом не менее любимому» (др-англ).

10. Польский офицер, консультировавшийся с Толкином несколькими неделями ранее.

056 Из письма к Кристоферу Толкину 1 марта 1944 (FS 6)

[Касательно «Горе-Лекаря» см. вводные пояснения к письму №48.]

За последние недели я почти ни с кем не виделся, так что не смогу привести ни остроты, ни шутки, ни иного увеселительного словца. Горе-Лекарь снова в Оксфорде! Пожалуй, единственная ниточка, за которую я потянул, — и колокольчик звякнул. Так что вот он — форма, рыжая борода, ленивая улыбка — все при нем, по-прежнему служит во флоте, однако живeт дома, работает в исследовательском бюро (тема — малярия). Он, похоже, всем доволен, бюро — тоже. Все благодаря «Митре» /*«Митра» — один из самых популярных ресторанчиков в Оксфорде; ранее — гостиница.*/: там-то я и запросил о его местонахождении: дескать, срочно требуется, без него — никак. В ту пору он находился на другой стороне земного шара. Льюис энергичен и весел, как всегда, вот только становится слишком известен — вся эта шумиха не по вкусу ни ему, ни нам. «Петерборо» /*Псевдоним обозревателя в «Дейли телеграф» (этот псевдоним существует по сей день)*/, обычно вполне здравомыслящий, оказал ему сомнительную честь в высшей степени превратным и идиотским абзацем в «Дейли телеграф» за прошлый вторник. Начинался он со слов: «Аскетический мистер Льюис» — !!! Это же надо! За нашу очень недолгую встречу не далее как нынче утром, он «уговорил» три пинты и сказал, что «соблюдает воздержание по случаю Великого Поста». Думаю, все, что мы читаем в печати касательно Тома, Дика и Гарри, соответствует истине примерно на столько же. Лучше бы газетчики оставили в покое людей и попытались понять, что те говорят (если оно того стоит): в любом случае должны же у них быть хоть какие-то критерии, не позволяющие сообщать о людях заведомую неправду, даже если неправда эта (вопреки обыкновению) не является неприятной, досадной или просто оскорбительной.....