Письма Ефимову

Пакет у Алешковского я забрал. Там брошка, какая-то шапочка, рукопись и бинокль. И еще — 10 книг Гладилина. Все это надежно спрятано.

Алешковский назвал роман Лимонова: «Записки из чужого подполья». Действительно, у Лимонова очень похоже на «Тропик рака». Читали?

А самого Лимонова Юзеф назвал «цитрусский писатель Лимонов».

Я анонимно послал такое объявление в «Новое русское слово». (Поверьте, Седыха жалеть не надо. Он хитрый и жестокий человек):

Вышла в свет новая книга мемуаров Андрея Седых

«От Бунина до Вайнберга».

Готовится к изданию следующий том

«От Набокова до Нарокова».

Изд-во «Мнимые величины».

С газетой масса сложностей. Но она выйдет. И если не сразу прогорит будет чудо.

Люда […..] как Вам известно, стала писательницей. Это очень хорошо. У нее возникли комплексы и человеческие проблемы.

Бродский не очень изменился. Всем говорит, что лучший в мире роман «Циники» Мариенгофа. Я прочитал, вполне рядовая книга.

Простите за сумбур.

Ваш С.Д.

P.S. Всем привет. Когда, наконец, будете в городе-спруте?

* * *

Довлатов — Ефимову

29 августа 1979 года

Дорогой Игорь!

Фотографию и вырезки получил, спасибо!

Как человек исключительного занудства, продолжаю:

Есть ли у вас рекламное клише?

Заинтересован ли Карл в рекламе на беспрецедентно льготньїх условиях? А именно:

Мы даем вашу рекламу еженедельно. Плюс — восхваляем издательство. Счет же высылаем на какие-то жалкие тридцать долларов…

Учтите, первый номер-экспресс выйдет тиражом 25 000 экз. И разошлется по конкретным адресам. (По адресам «Руссики».) То есть, попадет людям, которые читают…

Теперь личный вопрос. Имеется ли у вас такой сервис — с пленки на бумагу? Здесь это стоит чуть ли не 50 центов — кадр. Я смутно припоминаю какие-то разговоры о 10 центах с негатива. Сообщите коротко, будьте добры. Нет — что-то придумаю здесь. Или куплю фильмоскоп.

Последнее. Благодарю, что рекомендовали мне в сотрудники — Пчелкину. Прием временно окончен. Наши пороги обивают доктора филологии.

Я все же написал ей длинное, и кажется, небесполезное письмо.

Гарант ей, во-первых, трудно устроить. Во-вторых, не дай Господь его получить. Это значит, ни одна контора в Штатах ей не поможет. Я до сих пор жалею, что просил гарант у ненормальной Лены…

Корректно заклинаю Марину приглушить слухи о Лениной отзывчивости. Хватит с нее (с Лены) одного паразита — меня. За что расплачиваюсь — а именно, не убиваю ее кавалера. То есть, не рублю сук (простор ассоциациям!), на котором сижу.

Всего доброго. Обнимаю вас всех.

Ваш С.Д.

* * *

Ефимов — Довлатову

2 сентября 1979 года

Дорогой Сережа!

Мои девочки начинают хихикать еще до того, как я успеваю распечатать конверт с письмом от Вас. И Вы их почти никогда не разочаровываете спасибо. Еще мы получили «Третью волну» с портретом и записью речи. Очень смешно, но, конечно, злодей Глезер мог бы и убрать все «вот» и прочие паразитические образования, которые вообще-то Вам не свойственны.

Про клише ничего определенного Вам ответить не могу. Карл уехал в Европу, я тоже уезжаю на неделю, да и кажется, что издательство эту форму рекламы не использует. Мы фирма маленькая и не можем вести «массированный артобстрел» — берем покупателя «прицельно».

Заведение, которое печатало мои пленки, берет по 13 центов за кадр. Однажды оно отказалось печатать: пленка была слишком плохого качества. Они находятся в получасе езды от нас, поэтому, честно Вам скажу, мне это хлопотно. Зато даю Вам их адрес. Надеюсь, что Вы уже убедились: в Америке все дела лучше делать по почте. Пошлите заказ, чек на примерную сумму, обещание доплатить, если понадобится — и они все Вам сделают в лучшем виде.

То Bard Roe. University Microfilms. 300 N. Zeeb Rd. Ann Arbor. MI 4810.

Всего Вам доброго, приветы родным.

Ваш Игорь.

* * *

Довлатов — Ефимовым

23 сентября 1979 года

Дорогие мои, здравствуйте!

Начну с злополучного выступления у Глезера. Я действительно тогда напился. Настолько, что поспал возле Рокфеллер-центра. Затем излил весь этот бред. В ходе речи чуть не упал с эстрады. В президиуме сидел развязно. Махал приятелям в зале. Делал знаки относительно — продолжать. Рядом сидел укоризненный хмурый еврей. Оказался югославским диссидентом Михайловым. Начал (Михайлов) выступление словами: «Я ничего не понимаю». Потом мне сказали, что он все свои выступления начинает именно так. За что Йосип Броз Тито намерен его судить…

Глезер — хулиган. Халиф прозвал его грубо — взбесившейся мандавошкой…

Газета (извините за резкие повороты) обязательно выйдет. Теперь уже действительно — скоро. Хотя наделано много глупостей. И много денег фугануто зря. Американский опыт достается тяжело…

Мать, в общем, здорова. Нашла каких-то знакомых. Читает. Увлекается супер-маркетом.

Лена много работает. Зарабатывает тысячу в месяц […]

Была здесь Люда. Честно попросила высоко оценить ее рассказы.

Катя очень выросла. Не читает. Заочно полюбила эстрадника Джона Траволту.