Читаем Письма Ефимову полностью

Посылаю также репродукцию картины Давида Мирецкого. Не использовать ли ее для обложки книги Лосева? По-моему, и близко по духу, и завлекательно. Если «да», надо будет спросить разрешения у Давида, с которым я знаком. Он, правда, друг Профферов, но авось согласится.

Всех обнимаю,

Ваш Игорь.

Да, Поль Дебрецени устроил мне приглашение в свой университет прочесть пару лекций в апреле.

* * *

Ефимов — Довлатову

20 февраля 1984 года


Дорогой Сережа!

Вы, наверное, устали от басурманских рецензий, но вот — посылаю еще одну. Вообще же в этом выпуске журнала «Мировая литература сегодня» шесть рецензий на книги «Эрмитажа». Кроме Вас: Вайль и Генис, Суслов, Аксенов (пьесы), Бунин (по-английски), мои «Архивы».

Всех благ, дружески

Игорь.

* * *

Довлатов — Ефимову

24 февраля 1984 года


Дорогой Игорь!

Во-первых, спасибо за книжки. С «Вавиловым» [М. Поповского] от души Вас поздравляю, прочитал немедленно, все закреплено, последовательно, и написано хорошо, в самом органичном для Поповского духе, он, конечно, молодец. Все там хорошо: и памфлет, и биография, и хитрости с документами, а главное — все меньше книг, которые ты способен прочесть до конца. А в «Новом американце» Поповский был — слон в посудной лавке. Ну и характер, конечно, наждачный.

Волохонский же, по-моему, двойник Саши Соколова. Оба эти гаврика загадочным для меня образом умудряются совмещать темноту смысла с пошлостью. Льщу себя надеждой, что он издал все это за собственный счет.

Лосев странно тянет со страничкой текста о себе. Я уже мягко предлагал, что напишу сам, но он не поддался. Картинка Мирецкова — подходит (если отказаться от Лешиного проекта), послал ему копию для решения. Опять же — тянет.

Очень рад, что поедете к Дебреценям. Его жена Джилл еще симпатичнее. А в нем самое приятное — смесь мужества с интеллигентностью: много ли таких среди наших общих знакомых? Шигашов? Воскобойников?

За копию рецензии из «Мировой литературы» огромное спасибо. Пошлю зирокс Ане Фридман — она сейчас корпит над «Зоной», срок у нее — к маю, а готово страниц 35.

На «Компромисс», действительно, было много рецензий, больше тридцати, и все положительные, но это каким-то странным непостижимым образом ни на что не влияет. Готлиб (шишка из «Кнопфа») сказал: «Больше рецензий — это лучше, чем меньше, положительные — лучше отрицательных, но все это ничего не значит». Я спросил: «А что же значит, качество книги?». Он сказал:

«Нет, качество высокое, это во всех рецензиях указано». Тогда я совсем растерялся и спросил: «Ну а что же все-таки — значит?» Он сказал — имя. Но откуда же мне взять имя, если я написал книжку, ее все хвалят, а имени все нет и нет?.. Короче, я понял, что сначала надо стать Брук Шилдс, а потом уже сочинять рассказы.

Посылаю из хвастовства одну рецензию, наиболее колоритную, и один читательский отклик.

Жизнь осложняется тем, что из этнического курьеза, который вызывает только презрительную симпатию, я перешел в категорию, где тебя уже можно не любить, враждовать с тобой, где идет борьба, где все разделено на лобби: западный берег, восточный берег, левые, правые, «Н.Й.Таймс», «Вилледж Войс», и даже, я не шучу, гомосеки и не гомосеки. Со мной уже может быть так:

где-то что-то не печатают, потому что редактор сказал:

«А, это тип из «Ньюйоркера», который услаждает дантистов своими обтекаемыми, гладкими байками! Ну его к черту!..» Так уже было и не раз.

Как-то раз я снова благодарил своего агента за какие-то услуги и старания, восхищался его отношением ко мне, заверял его в своем полном доверии, а он (человек с юмором) сказал:

— Дай Бог тебе достигнуть того уровня, когда я начну тебя обворовывать!..

Ну, ладно.

Надеюсь, у вас все нормально, все женщины здоровы, работа идет? Как новый детектив? Не продвинулись ли «Архивы» в американском или кинонаправлении? Я все-таки уверен, что, живя в Нью-Йорке, Вы бы ускорили многие свои проекты.

Пока что, обнимаю. Катя очень смягчилась и уже не оскорбляет меня без повода. Лена неизменна, как метр-эталон в Париже. Коля — вождь краснокожих.

Да, недавно звонил Карл Проффер — Лена говорит, задыхался. Хочет устроить чуть ли не прощание с друзьями. Ужас.

Да, и еще. Вдова Леонидова притащила мне гору его бумаг — просит разобраться и подготовить для «Эрмитажа». То есть, будет издавать Пашины две книжки. Я, что сумею, сделаю. Очевидно, вы с ней в каких-то телефонных или письменных отношениях. Короче, я пока что буду разбираться в бумагах.

Обнимаю еще раз. Пора уже встретиться.

Ваш С.Д.

* * *

Довлатов — Ефимову

8 марта 1984 года


Дорогой Игорь!

Благодарю за каталог и «Выбор в аду» Риты Бракман. Каталоги, мне кажется. Вы делаете более грамотно, чем другие. В них легко ориентироваться, и все ясно. Как человек фантастически нудный, могу добавить, что буковки в верхней части передней обложки — жидковаты. Давайте к следующему каталогу я Вам сделаю в «Эни-фототайп» на роскошной машине жирненькие и плотненькие?

«Заповедник» благородно установлен на видном месте.

Перейти на страницу:

Все книги серии Письма

Похожие книги

1941 год. Удар по Украине
1941 год. Удар по Украине

В ходе подготовки к военному противостоянию с гитлеровской Германией советское руководство строило планы обороны исходя из того, что приоритетной целью для врага будет Украина. Непосредственно перед началом боевых действий были предприняты беспрецедентные усилия по повышению уровня боеспособности воинских частей, стоявших на рубежах нашей страны, а также созданы мощные оборонительные сооружения. Тем не менее из-за ряда причин все эти меры должного эффекта не возымели.В чем причина неудач РККА на начальном этапе войны на Украине? Как вермахту удалось добиться столь быстрого и полного успеха на неглавном направлении удара? Были ли сделаны выводы из случившегося? На эти и другие вопросы читатель сможет найти ответ в книге В.А. Рунова «1941 год. Удар по Украине».Книга издается в авторской редакции.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Валентин Александрович Рунов

Военное дело / Публицистика / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное