Письма Йони: портрет героя

Начался 1969 год и, по-видимому, он не сулит мира и покоя. Положение в стране совершенно ясно каждому, у кого есть глаза. Мы движемся навстречу новой войне. Напряжение ощущается гораздо сильней, чем за несколько месяцев до июньской войны 67 года. Иногда мне кажется, что была не война, а тяжелое сражение, в результате которого мы стабилизировали наши границы и укрепили позиции для следующего раунда. Тем временем бои продолжаются ежедневно. Мы окружены врагами и, видимо, можем положиться только на себя. Если бы можно было воевать, не завися от помощи великих держав! Но это нереально. Великие державы играли бы нами, как ветер сорванным листом, если бы пришли к взаимному соглашению. Неприятное это чувство – что ты являешься мячом в игре. Я совсем не доверяю суждениям Америки. Если бы мои опасения оказались напрасными! После того, что сделал де-Голль#, мы очутились в скверном положении, которое может еще ухудшиться. Эмбарго нас весьма сильно задевает, так как Франция была нашим главным поставщиком оружия, и сомнительно, что Америка согласится заменить Францию в этой роли, не ставя условия, на которые нам придется, за неимением выхода, пойти. Как я уже сказал – если бы можно было полагаться только на себя, я был бы гораздо спокойнее, так как полностью верю в наши возможности и в нашу волю.

Трудно мне сосредоточиться на занятиях. Не только мне, но многим из моих товарищей университет кажется далеким от реальности местом. Когда ежедневная действительность беспрерывно бьет по лицу, я не в состоянии погрузиться в философию идей Платона, суть добра и зла, в определение "бытия", в теорию дефиниций Сократа и т. п. Все это от меня сейчас далеко, и я не могу относиться к этому с той серьезностью, с какой бы хотел. Ведь я занимаюсь философией и математикой потому, что мне эти предметы интересны. Я учу философию не для приобретения специальности, а из желания знать, развивать свое мышление, учиться на ошибках и на достижениях разума других. Сегодня я попросту не в состоянии прочесть ни страницы из этой области. Для изучения таких предметов требуется душевное спокойствие, а это именно то, чего мне и всем нам в этот момент не хватает. То же касается и математики, хотя и в несколько другой форме. Здесь надо забыть вое и только логически мыслить, а это тяжело, а для меня в настоящий момент почти невозможно. Я по-прежнему стараюсь, но периоды, когда я способен забыть о происходящем вокруг нас и сосредоточиться на материале, коротки и иногда непродуктивны. Во всяком случае, я по-прежнему пытаюсь сосредоточиться на изучаемом материале, я уже много недель не работаю и полон желания не распускаться. Не беспокойтесь – я не заброшу занятий, не обменяю их на какую-нибудь работу. Это значило бы сдаться, а я не верю, что в этом – выход. Просто я пишу вам о том, что у меня на душе.

Биби приходил в субботу домой. Хотел спать, но был в отличном состоянии духа. Он все время спрашивает, как ты, мама, доехала и не сожалела ли о том, что он не смог прийти в аэропорт. Идо – чудесен, как всегда. Через час мы все встречаемся в Рехавии.

Хорошее было время – эти шесть недель, когда ты здесь гостила, мамочка. Надеюсь, что и ты, папа, сможешь вскоре у нас побывать.

Дорогие папа и мама! 17.1. 69

Во-первых я получил посланные тобою, папа, книги. Именно их я имел в виду. Издание сочинений Аристотеля – великолепно, книга доставляет мне большое удо-вольствие. Конечно, ты потратил массу времени на поиски этих книг, потому подарок мне дорог вдвойне.

В последнее время я много думаю о нашем положении, и мне бы хотелось подключить вас к своим размышлениям, хотелось бы узнать ваше мнение.

Мы здесь сидим на пороховой бочке, которая может в любую минуту взорваться. Фитиль, который зажжет порох, горит все время и становится все короче. Разумный человек не будет ждать, пока порох взорвется. Он поспешит своевременно защититься, так как ему понятно, что взрыв неизбежен. Вывод совершенно ясен – мы медленно и верно движемся к войне. Арабский мир не согласится нас терпеть внутри себя. Две страны – Сирия и Ирак – уже громогласно заявили, что единственное решение палестинской проблемы – это изгнание евреев из страны. Остальные мечтают о таком же решении, хотя публично об этом и не заявляли.