Письма из Лондона

Таким образом, оставался вопрос «Неужто Ублюдкам Все Позволено?» Хотя публикация Sunday Times была сбрызнута соком подобострастного раболепия, в отдельных откликах ханжество зашкаливало за все мыслимые нормы. Дурная весть? Стреляйте в вестника. И вот пошло-поехало: повсеместные порицания назойливости, свойственной бульварной прессе, — хотя изначально «Правдивая история» существовала в виде книги, и уж только потом газета раздробила ее на серию статей с продолжением. Опять стали раздаваться требования принять закон о вторжении в личную жизнь — тема, которая в повестке дня сторонников реформ неожиданным образом потеснила более фундаментальные вопросы правительственной секретности и свободы информации. Напоминалось, что члены королевской семьи могли бы подать в суд иск о клевете. (Младшие, такие как лорд Линли, сын принцессы Маргарет, уже прибегали к этому.) Архиепископ Кентерберийский пробормотал нечто невнятно-неодобрительное. Тем же ограничилась и Комиссия по жалобам на прессу, довольно смехотворный орган, учрежденный самой индустрией из опасения, что если она сама себя не высечет, то в игру вступит правительство и проделает ту же работу с меньшей снисходительностью. Комиссия осудила то, что она назвала «гнусным поклепом так называемых журналистов, грязными руками лезущих в тонкие душевные материи посторонних людей в манере, которая никоим образом не может быть оправдана интересом публики к ситуации вокруг наследника трона». Эта выволочка далеко не везде была принята с надлежащей gravitas, учитывая то обстоятельство, что из двоих членов комиссии один является редактором News of the World, исторически сложившегося лидера на рынке воскресных сальностей, а второй — редактором Daily Star, первая полоса которой ровно в тот день содержала наводящее на мысль о грязных руках с заголовком «КОРОЛЕВСКОЕ ОК ДЛЯ КАМИЛЛЫ» — заявление насчет того, что «соперница Ди», миссис Паркер-Боулз, удостоилась «широкой улыбки» от Королевы на матче по игре в поло.

Произошла курьезная перепалка между мистером Эндрю Нилом, редактором Sunday Times, который обсасывал эту историю даже тщательнее, чем сам мистер Мортон, и сэром Перегрином Ворстхорном, бывшим редактором Sunday Telegraph. Обоим ранее уже приходилось сталкиваться друг с другом в суде по обвинениям в клевете, когда самопровозглашенного старовера Ворстхорна обязали выплатить Ј1000 самопровозглашенному авангардисту Нилу за намек на то, что в тот момент, когда мистер Нил сопровождал некую Памеллу Бордес в ее прогулке по городу, ему уже было известно о том, что она не только гламурная модель и бывший сотрудник отдела информации Палаты общин, но также и шлюха высокого класса. Сэр Перегрин, который, несмотря на свое пародийно английское имя, бельгийского происхождения и который, несмотря на свою рыцарское ратование за соблюдение приличий в повседневной жизни, был одним из первых людей, употребивших на телевидении известное слово из трех букв, вернулся к теме Эндрю Нила с ликующим отвращением.

«Дважды за последнюю неделю, — написал он в колонке Sunday Telegraph, — мне приходилось видеть мистера Нила в телевизоре. Это, пожалуй, еще не то чтобы «увидеть мистера Нила и умереть», но вполне достаточно, чтобы увидеть мистера Нила и блевануть. Найдется ли хоть у кого-нибудь в целом мире столь несуразная физиономия? Скорчив рожу, напоминающую не то коровью, не то баранью морду, он пялится с экрана так, будто намеревается оставить всех нас в недоумении, собирается ли он в следующий момент перерезать нам глотку — или вылизать наши ботинки». Это правда, мистер Нил не то чтобы писаный красавец, но знатоки комической физиогномики правильно сделают, если не пройдут и мимо колоритного сэра Перегрина: в любой из серий Домье [94]он мог бы без вопросов послужить моделью для Вареного Эпикура [95]. Что до мисс Памеллы Бордес, то она является хорошим примером того, как переплетаются жизни знаменитостей. В минувшем феврале я оказался в Дели и, пытаясь разговорить таксиста, заметил, что по случайному совпадению в городе сейчас находится и принцесса Ди (она посетила Тадж-Махал и объявила его «в высшей степени целительным опытом» — замечание, которое в тот момент, казалось, не имело никакого смысла, но ретроспективно в нем можно было услышать чуть-чуть больше). Водитель сообщил, что принцесса ему до фени, но объявил, что в гораздо большей степени является поклонником Памеллы Бордес, знаменитой модели, которая также приехала в Дели. Наш разговор воспарил к ранее недосягаемым высотам, когда я застенчиво признался, что мне доводилось встречаться с мисс Бордес и даже пожимать ее руку. Я не упомянул, что в тот момент она была в компании — поразительно, до чего странные бывают сближенья — мистера Дональда Трелфорда.