Письма из Лондона

Дело заварилось 26 ноября, когда Sun опубликовал неопровержимый слив от своего агента в National Westminster Bank. Канцлер, сообщил информатор, к настоящему времени превысил лимит своей кредитной карты «Асеес» на lb470; и ладно б только это — мистер Ламонт перерасходовал свой кредит за последние восемь лет двадцать два раза и получил не менее пяти письменных предупреждений после того, как не внес помесячных платежей, как то требовалось. Даунинг - стрит кряхтела и тужилась над новостью, упрекала газету в нарушении конфиденциальности, а затем заявила, что последний неоплаченный счет пропал из-за ремонтных работ в Одиннадцатом Номере [101], официальной лондонской резиденции Канцлера. Эти шаткие доводы мало кого впечатлили, а публика так и не пришла к единому мнению — одни увидели здесь чудовищный провал службы безопасности банка и жуткую назойливость прессы, другие открыто заявили о том, что не находят в этих финансовых откровениях решительно ничего удивительного, учитывая более широкий контекст, а именно состояние британской экономики под управлением мистера Ламонта.

Между тем, среди прочих сенсаций в заметке Sun затерялся маленький абзац о том, как мистер Ламонт воспользовался своей картой «Асесс» в районе Паддингтона в минувший понедельник. Evening Standard откомандировала туда корреспондента и откопала Джона Онануга, продавца в филиале Thresher's на Прэд-стрит, который живо припомнил, как он обслуживал Канцлера. Согласно версии мистера Онануга, мистер Ламонт сначала присматривался к бутылке шампанского Tescombes Brut, самого дешевого в магазине, за lb11,99, а затем поднялся до среднего Bricout, за lb 15,49, которое рекламировалось под весьма уместным в данном случае слоганом «кризис побоку». Также Канцлер купил пачку Raffles 100, сигарет с низким содержанием смол, продававшихся всего за lb1,98. Мистер Онануга сказал, что узнал мистера Ламонта, как и одна из покупательниц, а также заприметил в его бумажнике пропуск в Палату общин; еще он добавил, что Канцлер особенно настаивал, чтобы бутылка шампанского была охлажденной.

Все эти конкретные детали, казалось бы, яйца выеденного не стоящие, на самом деле были потенциально роковыми. Про мистера Ламонта известно, что он курит только маленькие сигары; жена его не курит вовсе. Raffles в любом случае вряд ли та марка сигарет, которую кто-либо из них мог бы курить; имидж сигарет — сердитые, но с претензией на шик: о мужчине, который курит Raffles, можно предположить, что у него раздолбанный драндулет со значком Playboy на багажнике, а о женщине — что она мечтает запаучить своего босса на новогодней корпоративной вечеринке, прямо за боксом с файлами. А как, кроме всего прочего, насчет охлажденного шампанского? Оно намекало — да какое там, вопияло — о немедленном употреблении. В вечер понедельника, о котором идет речь, мистер Ламонт при свидетелях покинул спецкомитет государственной службы в шесть пятнадцать, а затем его видели на официальном приеме в Одиннадцатом Номере — некоторое время спустя. Журналисты шушукались о «пропавших полутора часах», что на языке газетных заголовков трансформировалось в «НОРМ, ВЫ ПО КАКИМ ТАКИМ ДЕЛАМ ОТСУТСТВОВАЛИ?» (Daily Star).