Письма из Владимирской тюрьмы

Чувствую я себя неплохо, не хуже, чем во время последнего свидания, так что, пожалуйста, не беспокойся. Оленька, очень прошу тебя, когда будешь готовить посылку, не беспокойся и не загружай себя. Сдобу можно заменить чем-либо другим, чтобы самой не возиться. Также прошу тебя не посылать мне рыбных консервов, они мне мало подходят, а также не нужно ни масла, ни сахару. Все это я могу покупать здесь, а масло при пересылке портится.

Чуть не забыл, передай, пожалуйста, Светочке, что посланные ею бандеролью лекарства я наконец получил вчера, т. е. 15 февраля. (Вот какие чудеса бывают на почте, бандероль шла, по-видимому, пешком, и то очень медленно, больше 20 дней!) Очередной оказией очень прошу прислать мне кодеин. Это все, что мне нужно из лекарств, помимо камфорного спирта. Кодеина пришлите побольше, нужно вооружиться к весне. Если еще что нужно будет из лекарств мне привезти, напишу в следующем письме.

Передай мой большой привет Соничке, большое спасибо за письма. Не кажется ли ей, что она в последнее время немножко злоупотребляет открытками? Когда-то это было дополнением к письму, сейчас она превратила их в основной паек. Но очень не настаиваю, чтобы она писала длинные письма. Так как знаю, что она ни за что не хочет снизить своей нагрузки на работе, хотя я ее об этом просил. Большое спасибо за все Зоре. Сейчас мне вручили газеты, еще раз спасибо и большой привет. Привет Лене и Ирочке.

Как бабушка? Я просил Светочку посетить ее и сообщить мне, как она себя чувствует. Светочка, по-видимому, об этом забыла — напоминаю и жду ее сообщений. Крепко целую Соничку и прошу поцеловать маму.

Симочке большое спасибо за письмо, рад, что самочувствие ее сносное. Еще раз поздравляю ее с днем рождения и прошу беречь себя. Рекомендую ей смотреть такие фильмы и пьесы, которые вызывают смех, а не слезы. Смотреть фильмы и плакать я считаю большой роскошью в наше время. Передай, как всегда, мой большой привет и большую благодарность Хи и Эмме и Саше (маленькому). Звонил ли Володя? Как он живет? Если позвонит, передайте мои приветы. Привет большой Вале, как ее здоровье?

Ты обещала мне, Оленька дорогая, написать, как живут Федор и Шура, и забыла, очень прошу написать. Передай им мой большой привет.

Еще раз прошу тебя, моя любимая Оленька, беречь себя и втягиваться в ходьбу постепенно. И вообще, делать все, чтобы избавиться от этого инфаркта окончательно. Ты пишешь, что инфаркт стал модной болезнью, но ты, моя дорогая, ведь никогда модницей не была. Так что это для тебя совсем неподходящая вещь. Пожалуйста, следи за собой и поскорее избавляйся от него и от других хворей. Крепко тебя обнимаю и целую, моя Оленька, поцелуй за меня наших девочек и внуков. Твой Л.

16.2.60 г.

P. S. Пришлите мне или привезите 1 пару теплых носков, если есть, покупать не нужно, обойдусь.

Здравствуй, моя дорогая и любимая Оленька!

За последние две недели я не получил от тебя ни одной строчки, и это меня очень тревожит и беспокоит. Как твое самочувствие сейчас, моя любимая. Я бы очень и очень хотел знать, как в действительности обстоит дело с твоим здоровьем. По письмам Светочки и Сонички, к сожалению, ничего точно заключить не могу. Судя по письму Сони, в настоящее время твоя болезнь осложнилась со стороны нервов, а с сердцем все обстоит более или менее удовлетворительно. Вот почему, моя Оленька, я хочу тебя попросить, береги свои нервы и старайся сама привести их в порядок. Самое главное, не пускать лечение на самотек, не надеяться на лекарства, а стараться самой их успокаивать. Меньше волноваться, меньше беспокоиться и тем самым влиять на весь ход болезни.

Мне очень больно и неприятно, что, по-видимому, ты узнала о моей болезни, что, в свою очередь, плохо отразилось на твоем выздоровлении и ухудшило общее состояние. К большому сожалению, я вынужден был написать об этом в прошлом письме, так как Светочка писала, что собирается в начале месяца приехать. Да и Соничка хотела приехать тоже, а ехать было ни к чему. Так как все равно я не смог бы их повидать. За меня, моя любимая, тебе беспокоиться совершенно не нужно.

Все у меня в настоящее время идет на поправку, и я уже начал понемногу двигаться. Вот это письмо пишу уже не лежа, а сидя за столиком. Припадок у меня был совсем не сильный, менее болезненный и затяжной, чем обычно. Да и справился я с ним сравнительно легко. Очень мне помогли врачи, своим внимательным и хорошим, человеческим отношением, а главное, своими знаниями и опытом; администрация тюрьмы тоже помогла мне в рамках дозволенного всем, чем можно. Так что я им всем очень и очень благодарен и тронут.