Письма Президента

Поёрзав, устроился в кресле (неудобном, оставшимся ещё от ПРЕДШЕСТВЕННИКА, не забыть распорядиться, чтобы заменили!) и только тогда нажал на кнопку вызова. Дверь тут же раскрылась – и на пороге появился совсем не тот человек, кого Евгений Евгеньевич ожидал увидеть. Шеф охраны. Вот этот-то точно отныне уже – БЫВШИЙ. Потому как на эту должность уже определён СВОЙ ЧЕЛОВЕК – проверенный и надёжный, не раз в своё время выручавший Громова из щекотливых ситуаций. Что ВСЕНАРОДНО ИЗБРАННЫЙ заменит всех – было известно. Более того, Евгений Евгеньевич и не скрывал данного факта. По его глубочайшему убеждению, это следовало сделать не столько в силу давней управленческой традиции: мол, новая метла – по новому метёт, своя команда и т. д. и т. п. А ещё и в силу того общеизвестного обстоятельства, что среди нынешнего ГОСУДАРЕВА окружения ПРЕДШЕСТВЕННИКА было такое количество откровенной сволочи, ворья и просто некомпетентного люда, по которым плакала даже не тюрьма, а петля, что оставлять их у власти было, по-меньшей мере, опрометчиво. И глупо. А Громов близорукостью никогда не страдал. И благодушием тоже не отличался. С волками жить – по-волчьи выть. Эту заповедь он впитал с младых ногтей. И хорошо, когда СТАЯ своя. Кроме того, существовала ещё одна причина. ВСЕНАРОДНО ИЗБРАННЫЙ на дух не переносил казнокрадов, пекущихся ТОЛЬКО О СВОЁМ КАРМАНЕ. Шеф охраны – толстый, с красной рожей вечного алкоголика, коротышка, на котором даже сшитые на заказ костюмы сидели так, словно вот-вот треснут по швам, пугливым колобком подкатился к столу и вперил в Громова преданные глаза. «Сейчас начнёт просить, чтобы оставил, – подумал Евгений Евгеньевич, брезгливо разглядывая шефа. – А вот шиш тебе, приятель! Пойди-ка ты лучше на заслуженный отдых, внуков понянчи, за границу съезди, мемуары напиши, что ли… Деньги у тебя есть, ни ты, ни твои родные нуждаться не будете!» И он уже начал обдумывать, в каких изысканно-дипломатичных, но твёрдых и непреклонных выражениях выскажет все эти мысли шефу. Но не тут-то было! Шеф охраны почтительно крякнул и осторожно положил на стол довольно пухлую папку с оттиснутым вензелем кремлёвского охранного ведомства. Евгений Евгеньевич вопросительно изогнул бровь – он не любил сюрпризов. Не притрагиваясь, холодно осведомился:

– Что это?

– Краткие справки по некоторым интересующим вас фигурантам, – подобострастно доложил шеф. – Если возникнет надобность, вы получите более подробные досье через десять минут.

– Я не заказывал ничего подобного… – начал было разгневанно Евгений Евгеньевич, но шеф стремительно шагнул к столу и, раскрыв папку, сунул её чуть ли не под самый нос Громову.

Помимо своего желания, Евгений Евгеньевич мазнул взглядом по первой странице, тут же споткнулся на ОЧЕНЬ ЗНАКОМОЙ фамилии – и нехотя взял папку в руки. Перевернул с брезгливым любопытством несколько страниц, потом ещё и ещё – и не заметил, как зачитался. Пары минут хватило, чтобы понять, как он и его советники недооценивали шефа. Ну, да с них ещё за это спросится! А вот шефа, похоже, менять пока не стоит. На своём месте мужик. Пока на своём. В папке был тщательно подобран компромат на всех тех – ни одна фамилия не была пропущена! – кого Громов собирался уволить сразу же после своей победы. И на ряд лиц из громовского предвыборного штаба. Чувствовалось, что ни один факт не был высосан людьми Шефа из пальца. Впрочем, это было легко проверить. На то имелась своя, надёжная спецслужба.

– Присаживайтесь, генерал, – сказал наконец Громов, закрывая папку и бросая её на край стола. – Мне нравится ваш подход к делу. Коньяк пьёте? – и на свет Божий вновь явилась знакомаясеребряная фляжка.

По внезапно заблестевшим глазам шефа – генерал-майора Астанина Фёдора Кузьмича, (вспомнил его имя Громов), чекиста от Бога, как уверяли досье РАЗЛИЧНЫХ КОНТОР, отнюдь не питающих друг к другу материнскую любовь, было видно, что генерал по достоинству оценил искренность этого жеста. И теперь готов был землю носом рыть, но выполнить ЛЮБОЕ ЗАДАНИЕ ПЕРВОГО! Евгений Евгеньевич не зря славился своим редкостным даром – в считанные минуты превращать врагов в надёжных партнёров, не способных в дальнейшем на предательство.

Вторник, 6 июля 2000-го года. Утро, Москва, Кремль