Письма профессора Льва Моисеевича Цейтлина

Дорогие мои друзья!

Исполняю обещание (правда на день позже).

Итак, до появления Ваймана мой Соболевский[14]был премьером;

Начался третий день отбора: первой выступила Стыс[15](кл. Мостраса) и играла бледно. Вторым играл Ситковецкий[16], который от начала до конца пыжился наff (фортиссимо — А. Ш.), в результате всё было однообразно и грубо.

Вслед за ним вышел Вайман и, несмотря на то, что зверски волновался, своей дивной игрой уложил всех в лоск — не только Ситковецкого, но всех наших москвичей как игравших, так и не игравших. Имел он огромный успех, как у публики, так и у жюри.

Л. Коган решил под каким-то предлогом не играть вовсе.

Вчера жюри вынесло своё решение, в силу которого Вайман признан самым сильным[17], затем Пикайзен, Соболевский, Безродный, Ситковецкий, Школьникова, Морибель, Силантьев[18], Пархоменко[19]. Причём, Морибеля и Пархоменко предупредили, что они должны доработать свою программу, иначе их сократят.

Далее идёт, как видно из контекста — продолжение письма, хотя оно и начинается с обращения.