Письма. Рабочие дневники. 1942–1962 гг.

а) Где и что. «Спонтанный рефлекс» — в «Знание — сила». Надежды мало. Струсят, сволочи. «Гигантская флюктуация» — в «Технике — молодежи». Надежды никакой, но хочется услышать, что об этом скажут. Статья — у Кима, пойдет, по-видимому, во второй номер. «Человек из Пасифиды» — у Кима. Идет в первый номер ПИФа. «Извне» у Кима. Пока ничего не знаю. «Страна БТ» — в Детгизе, Кассель пытается протолкнуть ее на редсовет без очереди.

б) Никак не возьму в толк, почему тебя возмутили имена во втором рассказе. Отпиши подробно.

в) «Спонтанный рефлекс», возможно (и даже очень) не примут. Надо его переписать. Хорошо было бы, если бы ты придумал какой-нибудь хороший и необычный для «разумных машин» сюжет. Идея прежняя — глупость и «машинность» машин при всех их громадных возможностях. Сейчас проходит объединенная конференция по машинному переводу,[251] и это было бы весьма в жилу.

г) Нужно думать над дальнейшими рассказами. Промусоль какую-нибудь темку и отпиши, подумаем.

д) Переводы с англицкого. Пусть ищут рассказы, пишут короткие аннотации и присылают. Я снесу в Мол. Гв. и предложу.

Вот всё. Жму руку, привет Адочке. Ваш Арк.

П. С. Насчет «Спонтанного»: что-нибудь о том, как машина делает неправильные выводы из новых обстоятельств.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 27 МАЯ 1958, М. — Л.

Здравствуй, дорогой Бебкинс.

Прежде всего, весьма настаиваю, чтобы на каждое мое письмо к тебе получался бы ответ. Полагаю, больше ты этим правилом пренебрегать не будешь. Теперь к деле:

1) «Страна Багровых Туч». В прошлый вторник ко мне позвонил Кассель и потребовал, чтобы мы немедленно — не позже чем к субботе — привели рукопись в приличное состояние, т. е. перепечатали ее на настоящей машинке и на хорошей бумаге и по возможности разборчиво. Заодно он посоветовал быстренько прибрать все хвосты (во всяком случае, наиболее явные) из указанных в обеих рецензиях. Я работал, как негр. Сделано: стилистическая правка по рецензии Ложечко, убраны выпадающие из сюжета отрывки (упоминание о Симмонсах, исправлен анекдот о Глузкине, выброшен анекдот о топоре), смягчены бульварные выражения, «звездолет» заменен планетолетом — кстати, в этом по-моему, глубокий смысл — более профессионально и мэттэр-ов-фэктно,[252] хотя на первый взгляд звучит неуклюже, объяснено явление Красного Кольца прямо в тексте, засечка Строговым нового положения «Хиуса» перестала быть случайностью, и еще кое-что по мелочам. В четверг всё было сброшено машинисткам и вечером в пятницу получено. В пятницу до двух ночи считано и пронумеровано, в субботу доставлено Касселю. Кассель передал в Главную редакцию, а в следующую субботу будет выдвигать на редсовет. Аминь. Получилось около 400 страниц машинописи, т. е. 16 авт. листов. Доволен ли ты мной, о рыжайший?[253]

2) «Спонтанный рефлекс». В пятницу с работы позвонил в «Знание — сила». «А-а, товарищ Стругацкий? Приезжайте немедленно. Не можете? А когда можете?» Короче, я поехал к ним вчера. «С. Р.» им весьма понравился, за исключением конца (твоего конца). Я это предвидел и привез им свой конец. Мой конец им не понравился еще больше. Их собралось надо мной трое здоровенных парней в ковбойках с засученными рукавами и маленький еврей — старший редактор и все они нетерпеливо понукали меня что-нибудь придумать — «поскорее, пожалуйста, рассказ идет в восьмой номер, его пошлют в США в порядке обмена научной фантастикой, не задерживайте, не позже следующей пятницы». И вдруг главному редактору приходит в голову идея: дать рассказ вообще без конца, т. е. закончить на поимке Урма, а объяснение — «не то, что вы написали, а более понятное и философски оправданное», дать в виде короткой авторской ремарки, начинающейся со слов «Собственно, рассказ на этом кончается». Согласились, главред ушел, большинство сочувствующих тоже расползлись, остался я с двумя, которые работают по фантастике. И вот тут-то я понял свою ошибку. Но кто же знал? Нам надо было сразу идти сюда, а не в «Технику молодежи». «А чем вы занимаетесь? О, специально научной фантастикой? И иностранной тоже? Смачно, смачно! Хватайте его и не пускайте. Товарищ Стругацкий, а что у вас еще с братом есть? А вам известно, что двенадцатый номер будет целиком посвящен научной фантастике, и что вы поэтому обязаны к ноябрю… то-бишь к октябрю дать нам свежий, оригинальный фантастический рассказ? Ах, вам это неизвестно? Имейте в виду, товарищ Стругацкий…» и так далее в том же духе. И еще вытянули у меня обещание, что я между делом переведу им «Мешок» и «Имаджинистов». Но пока я должен к пятнице дать авторскую ремарку. Как тебе это нравится? «У вас лежит рассказ в „Технике молодежи“? Не берут? Тащите к нам!»

в) В «Т. М.» недоверчиво принюхиваются к «Г. Ф.» Говорят, нужно сделать из этого мистификацию. Я проблеял в ответ нечто невнятное. Но рассказ определенно нравится и пойдет так или иначе. Просто к таким вещам не привыкли.

Вот всё. Высылаю «Пепел Бикини», раздай, пожалуй, тете Лиде и дяде Фане. Привет Адочке, целую, Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 1 ИЮНЯ 1958, М. — Л.

Дорогой Боб!