Письма, рабочие дневники. 1967–1971 гг.

Пишу, как видишь, с запозданием, ибо писать было нечего: ни до кого не дозвониться, никого не поймать — лето. Сегодня уловил-таки Сашу и выяснил более или менее картину в «Неве». Картина существенно не изменилась и остается скорее благоприятной. Гор дал рецензию — по словам Саши, восторженную и глупую. Так что теперь за нас рецензия Дмитревского, рецензия Гора и рецензия отдела прозы. Правда, самого Попова (А. Ф. — торговля чаем) всё еще нет. Он всё еще в Англии и вернется завтра-послезавтра. Вернувшись, он, вероятно, попытается еще отсрочить миг, когда ему придется сесть за чтение ДоУ — потребует, чтобы рукопись дали на отзыв Гранину. Саша полагает, что статья в «Советской России» от 26.06 вряд ли что-либо изменит. Ибо статья глупая и бессодержательная… ругают нас, как я понял с его слов, за то, что нуль-передатчики заслонили людей. Нет образов, нет корней действительности и корней народных. Очень смутная статья — Саша считает, что ее беспощадно резали и сокращали. Как-нибудь на днях съезжу в «Неву», почитаю. Опять же письма какие-то пришли туда на наше имя. В общем Саша считает, что шансы наши неплохи, но ты там, брат, знай дави на «Юность». Подгоняй их, подгоняй. Кстати, выясни, правда ли, что из состава редколлегии там вывели Аксенова и Евтушенко[151]. Ходит у нас тут такой слух.

С Лешкой начинаем работать, вероятно, в пятницу.

Пришло письмо от болгарских ребят — физиков и астрономов. Интересуются судьбой УнС и выражают восхищение нашим творчеством. Я им ответил ласково, но о болгарском варианте, естественно, ни гу-гу.

Пришли, пожалуйста, адрес мамы. И вообще отпиши, как и что.

Вот пока и всё. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Ленусе привет.

Письмо Аркадия брату, 5 июля 1969, М. — Л.

Дорогой Борик!

Письмо получил, отвечаю.

1. На телестудии дела застряли. Начальство смотрит косо на то, что это — серия, не хочет рисковать таким длинным рублем. Но это — внешнее, а на самом деле, на мой взгляд, все дело в том, что когда начальничку положили на стол заявку, он якобы с опаской спросил, взглянув на фамилии: «Это что же, те самые, левые?» Правда, Юра Борецкий не считает, что все пропало. Он продолжает активно бороться. Кстати, выяснил он, что на Довженковской студии не разрешили ставить ТББ не потому, что ТББ, а потому что Шерстобитов — после «Туманности» ему не разрешают ставить фантастику.

2. В «Юности» тоже толку не добился. Решительно никого нет, с кем можно говорить. Озерова не то в отпуске, не то в командировке, бог ее знает, Гладков тоже куда-то скрылся, до Полевого не доберешься, да я и не очень пытался.

3. Звонила Ариадна. Как ты помнишь, Сырокомский снял с полосы отчет об обсуждении. Однако буквально на днях там у него состоялось совещание, на котором он объявил, что фантастика будет отныне широко освещаться Литгазетой, что она нужна и пр., а снял он отчет якобы потому, что это было бы диссонансом, ибо ЛГ отчетов никогда раньше не помещала, и это могло бы быть рассмотрено (кем?) как выпад. Зав. отделом науки Михайлов пикнул было, что вот академик П. Александров (?) считает, что фантастику читают только полоумные, но был сухо обрезан и выговорен в том смысле, что фантастику читает весь советский народ. Что бы это значило? Ариадна, Рафка и еще кто-то начали готовить статьи.

4. «Комсомолец Татарии» сделал полосу, завтра их работник приедет показать перед опубликованием.

5. Больше новостей нет, если не считать, что мне предложили перейти на работу в Москву на оклад на 20 ру больше и несколько иным профилем работы.

6. Адрес мамы: Сумская обл., Середина-Буда, <…>. Она прислала письмо. По-видимому, не очень довольна образом жизни своим, но в общем чувствует себя здоровее.

Вот всё. Жму, целую, твой Арк.

Привет Адке.

Письмо Бориса брату, 10 июля 1969, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

Не отвечал, ибо новостей не было. Их и сейчас нет, но пишу, чтобы ты не заботился. Давай-ка договоримся: сейчас, в межсезонье, будем писать только с появлением новостей.

Звонил Саша, рассказывал, что в горком пришел на ОО донос. Кривцов ходил выяснять. Оказалось, что некий кандидат наук из оптического института находит ОО произведением скрыто антисоветским и т. д. У Кривцова, однако же, создалось впечатление, что это не кандидатова затея, а стоят за его спиной орлы из Пушкинского дома: известный тебе Ершов (автор статьи в СовРоссии) и Выходцев (тот, которого в одном из последних номеров с таким смаком раздолбал Новый мир)[152]. Обвинения настолько нелепы, что Кривцов с Сашей относятся к этой истории легко. Можно быть уверенным, что сам А. Ф. Попов горой здесь будет за нас (и за себя). Но вполне допустимо, что впредь ему расхочется иметь дело с этими хлопотливыми авторами и ДоУ он под каким-нибудь предлогом отклонит. Что ж, посмотрим. Дело должно решиться, вероятно, в течение июля.

Получил забавное письмо от какого-то паренька из Новосибирска. Восхищается он ОО и пишет весьма забавную фразу, почти афоризм: «Я оптимист, а это создает большие трудности».