Письма с «Маяка»

– А как насчет пишущей машинки? – перебиваю я. – Моей маленькой черной пишущей машинки?

– О, кажется, папа вчера забрал ее в магазин, – к моему ужасу, отвечает мама. – Боб! – зовет она. – У нас еще есть та старая пишущая машинка, «Ремингтон», которую мы нашли в новой детс… Я имею в виду, в свободной комнате? – Мама бросает быстрый взгляд в мою сторону и густо краснеет.

О, господи, они ремонтируют комнату, собираясь устроить там детскую! Я закрываю глаза. Только этого мне и не хватало!

– Да! – отвечает папа. – А что?

Я бегу вниз по лестнице и, промчавшись мимо родителей, хватаю ключи со столика в холле.

– Я скоро вернусь! – кричу я недоумевающим родителям.

* * *

Всю дорогу до Лобстер-Пот-Элли я проделываю бегом. В этом нет необходимости, так как Реми никуда не денется из закрытого магазина. Добравшись до места, я вожусь с ключами, торопясь открыть дверь. Затем я зажигаю свет в магазине и начинаю лихорадочные поиски. Однако пишущей машинки нигде нет.

Может быть, папа ошибся и машинка продана?

Но, заглянув в дверь офиса, я замечаю высоко на полке маленькую черную машинку. Реми!

Я снимаю Реми с полки и уже собираюсь с ним заговорить, как вдруг вижу на каретке лист бумаги с отпечатанным текстом. Вытащив его, я читаю:

Дорогая Грейс!

Мне очень жаль, что у тебя сейчас такие тяжелые времена. Но, пожалуйста, не сомневайся: все, через что тебе приходится пройти, имеет свою причину. И по прошествии времени эта причина станет ясна.

Продолжай свои попытки. Награда за стойкость принесет тебе большую радость.

С любовью.

Я

* * *

Этот визит в мой родной город состоялся шесть лет назад. Сейчас автобус медленно тащится в Сэн-дибридж по извилистой дороге, а я смотрю на маленькую головку девочки, крепко спящей у меня на коленях, и осторожно глажу ее длинные волосы. Независимо от того, что произошло после того визита, я никогда не жалела о том, что у меня есть моя маленькая Ава. Она – моя жизнь, вернее – то, что осталось от моей жизни.

Глава 29

В конце концов я вижу указательный знак Сэндибриджа и осторожно бужу дочку.

– Ава, пора просыпаться и навестить бабушку, – шепчу я ей на ухо.

Малышка шевелится на моих коленях и сонно улыбается мне.

– Мы приехали? – спрашивает она.

Кивнув, я говорю:

– Нам нужно заранее собрать вещи, чтобы выйти из автобуса на нашей остановке.

Вещей у нас немного, поскольку я не собираюсь надолго оставаться в Сэндибридже. Но я нужна маме. С тех пор как не стало папы, ей все сложнее управляться с магазином, хотя она мужественно борется с трудностями. Маме очень тяжело жить без того, кто столько лет был ее верным спутником.

Мы с Авой выходим на променад. Сложив сумки у ног, мы наблюдаем за удаляющимся автобусом.

Я вздыхаю, окидывая взглядом Сэндибридж. Вдоль променада тянутся те же кафе, продуктовые и сувенирные лавки, что и прежде. Большинство за эти годы сменило владельцев, но некоторые – например, пекарня «Маяк» – остались в прежних руках. Единственное новшество, которое я вижу, – это олимпийские флаги. Они украсили приморский бульвар, когда несколько недель назад по городу прошла эстафета с олимпийским факелом. Чарли, как известный местный бизнесмен, стал одним из факелоносцев. Я была ужасно огорчена, что не смогла вырваться домой и увидеть мгновение его славы.

Мой взгляд останавливается на кафе, когда-то принадлежавшем его родителям. Интересно, будет ли Чарли в Сэндибридже, пока мы здесь? Мы так давно не виделись!

В то время как моя жизнь в последние годы разладилась, дела Чарли шли в гору. Сеть пекарен «Маяк» стала глобальной, и сейчас Чарли завоевывает Соединенные Штаты так же, как завоевал Соединенное Королевство. Мама как-то упомянула, что теперь почти не видит его в Сэндибридже.

«Этот Чарли все время мотается по миру, продавая пирожки». Слова мамы звучали так, словно он пекарь из детского стишка, который разгуливает с товаром на деревянном подносе. Но я знаю, как сильно разрослась компания Чарли. Он сохранил за собой маяк Сэндибриджа, чтобы увековечить место, где начались пекарни. Но теперь его офисы находятся в Лондоне и Нью-Йорке, и он постоянно работает то в одном, то в другом. И хотя мы с Авой по-прежнему живем на окраине Лондона, я редко его вижу. Когда же нам удается встретиться, я дорожу каждой минутой общения с Чарли.

– Ну, пошли к бабуле, – говорю я и беру Аву за маленькую ручку.

* * *

Мама приготовила к нашему прибытию роскошное угощение, и у Авы загораются глаза при виде пирожков, чипсов и сэндвичей.

– Угощайся, солнышко! – говорит мама, у которой такое же счастливое лицо, как у Авы. – Мы же не хотим, чтобы все это пропало зря!

Ава смотрит на меня, ожидая разрешения на пиршество.

– Все в порядке, наслаждайся жизнью. Но не ешь слишком много, а то заболеешь.

Я поворачиваюсь к маме: