Письма с Соломоновых островов

После короткого и неловкого молчания девушки занялись моим несчастным искалеченным телом. Они вытащили все колючки и занозы, прочистили раны, щебеча наперебой, словно стайка красных попугаев. Хот? они говорили очень быстро, кое-что я все-таки уловила. Оказывается, девушки заметили возвращавшихся после ловли рыбаков, но в этот момент налетел ураган. Они видели, как лодки отбросило ветром далеко от берега, как они попали в водоворот огромных волн, которые швыряли их, как скорлупу кокосовых орехов. Затем некоторые лодки исчезли из виду: видно, их отнесло далеко в океан. Остались только четыре с четырьмя гребцами каждая, которые быстро приближались к берету. Но тут случилось что-то неладное, три лодки начали быстро тонуть, а на четвертой гребцы стали топорами отрубать хаку, изготовленный из легких досок. Вскоре и эта лодка исчезла в морской пучине, но теперь на гребне большой волны появились трое людей, судорожно вцепившихся в форштевень лодки. Девушки не успели заметить, сумели ли спастись эти трое, так как ветер чуть не унес их самих в море. Ураган достиг такой силы, что им пришлось лечь на песок, тесно прижавшись друг к другу, а затем общими силами кое-как доползти к развилистым зарослям. Найденными здесь раковинами моллюсков они выкопали в земле широкую яму, которая и стала их убежищем.

Нам не оставалось ничего другого как дожидаться в этой яме, пока ураган не утихнет, но конца ему не было видно. Ветер проносился над нами, уныло завывая, а временами разражался столь пронзительным и злым хохотом, что я ежилась от страха. Девушки сидели, сбившись в кучку, и непрерывно о чем-то тараторили, а мне становилось все хуже и хуже. Сперва это был лишь легкий озноб, затем он настолько усилился, что я начала стучать зубами. Вскоре все мое тело стало обливаться холодным потом, и, наконец, началась адская головная боль. Почувствовав странную тяжесть во всем теле, я впала в какое-то безразличное состояние. Ч го-то, видно, затмилось в моем мозгу, так как я временами видела над собою го лицо одной из девушек, то склонившуюся надо мною… Мюриель.

Очнулась я в каком-то холодном и темном помещении. Пыталась подняться, но безуспешно: меня чем-то словно пригвоздили к месту. Не стало больше ни воя ветра, ни ударов камней, зато откуда-то издали, как будто за стеной, доносился писк каких-то резвых птичек, которым вторило басистое, пылкое воркование голубей. Постепенно глаза привыкли к темноте, и я с изумлением увидела над собой лиственную кровлю хижины, а слева — стену, покрытую пальмовыми листьями. Я не успела еще ничего понять, как надо мной склонилось детское личико… Даниху. Девочка внимательно посмотрела, затем радостно улыбнулась… и сразу же исчезла, как привидение. Но вот где-то сзади скрипнула дверь, и вскоре меня окружили люди, в том числе Мюриель, отец и Анджей. Позади них я увидела Лилиекени и еще нескольких женщин и девушек. У всех исхудалые лица и покрасневшие, словно от бессонницы, глаза, по они улыбались мне, и в их взорах сквозила радость. Я хотела протянуть руки, но только теперь поняла, что лежу вся забинтованная на раскладушке. Двинуться я не могла. Тут послышался тихий, ласковый голос Мюриель:

— Лежи спокойно, дорогая! Все обстоит хорошо! Через несколько дней поправишься, но теперь ничего не говори, ни о чем не думай, только отдыхай!

Предупреждение оказалось излишним, я была так слаба, что только рот расплылся в улыбке, а потом, видно, снова впала в забытье, так как все лица тут же растворились, как во мгле…

Очнулась я внезапно, в полном сознании и, как мне показалось, почти совсем здоровая. Первая, кого я увидела около своей кровати, была Мюриель. Сперва я подумала, что снова впала в бред, но сидевшая в кресле фигура улыбнулась, встала, склонилась надо мной и поцеловала в лоб. Я поняла, что это не галлюцинация, а реальная действительность!

С этого дня я стала быстро поправляться. Казалось, будто каплю за каплей кто-то вливал в меня животворный эликсир. Ко мне возвращались силы, аппетит и хорошее настроение. В хижине собирались теперь самые близкие мне люди и осторожно рассказывали о том, что произошло в селении. Часто заходили местные женщины и девушки, каждая приносила какой-либо гостинец, например вкусную рыбешку или какую-нибудь исключительно красивую раковину. Столько доброты от этих людей я никак не ожидала, ведь я, собственно, ничем ее не заслужила.

Я узнала, каким образом Мюриель очутилась в О’у. В тот памятный день ураган сильно разрушил селение. С одних домов ветер сорвал крыши, в других выбил стены или совершенно стер хижины с лица земли. Уцелели только те, что находились среди рощ кокосовых и арековых пальм, хотя и там падавшие орехи наделали немало бед. Наши палатки вихрь разорвал в клочья, но группа юношей бросилась помогать отцу и спасла большую часть коллекций и снаряжения, а Анджей сумел сохранить мои кинокамеры, фотоаппараты и пленку. Зато почти полностью погибла моя химическая лаборатория, так как ураган расколол всю посуду, а ее осколки даже поранили кое-кого из спасателей.