Читаем Письма с войны полностью

- Херня! – раздраженно рявкнул Нил. За три года их совместной службы он впервые повысил голос на Эмму.  Мужчина фыркнул, потирая загривок, и добавил спокойнее. – Слушай, Свон, я всего лишь, пытаюсь помочь. И это, знаешь ли, сложно сделать, когда ты мне в глаза врёшь.


Эмма насмешливо закатила глаза и пошла к двери, задев приятеля плечом:


- Не знаю, Кэссиди, что ты себе навыдумывал, но я могу о себе позаботиться. Мне не нужна помощь.


Она уже взялась за ручку двери, когда Нил заговорил снова:


- Ты разучилась скрывать эмоции. Стянуть мой мобильник среди ночи, ничего лучше не придумала? Пленка, которую прислал Август, там нет ничего лишнего, конечно. Но черт тебя дери, Свон, я всё понял в первую же секунду, как она появилась на экране. И любой бы понял, глядя на твою физиономию. Скажи спасибо, что я закрыл дверь и стоял на стрёме.


Эмма медленно развернулась, встретившись глазами с умоляющим взглядом Нила.


- Я не…


- Ты иногда зовешь её во сне, – перебил Нил.


Кровь в венах холоднее льда. К горлу подступает ком, и Эмме трудно дышать. Она скрестила руки на груди, молча глядя на сослуживца.


- Думаю, никто больше не слышал. Я поэтому в тебя носками и бросаюсь, – смущенно пояснил тот.


- Серьезно? – прищурилась Эмма. – Я думала у тебя просто хреново с чувством юмора.


- Эй, я пытаюсь тебя разбудить! Ну, то есть, чаще всего, – усмехнувшись, добавил Нил.


Эмма покачала головой и, пройдя к своей кровати, буквально повалилась на неё.


- Эй, – Нил осторожно опустился на соседнюю койку, – всё нормально.


Нет, все не нормально! Совсем! Её уволят с позором, и она станет отверженной до конца жизни. И что такого страшного натворила капрал Свон, что армия с позором оттолкнет её, вычеркнув из своих рядов? Она всего лишь полюбила женщину, а не мужчину. Ох! Девушка с трудом сглотнула.


- Эмма, – успокаивающе сказал Нил, наклоняясь к ней и вынуждая блондинку посмотреть на него. – Когда я сказал тебе три года назад, что ты можешь мне доверять, я не врал. Я никому не скажу. Просто хотел предупредить тебя, чтоб ты была осторожнее. Не все же такие классные, как я.


Она хотела насмешливо закатить глаза в ответ, но знала, что это правда. На базе хватало офицеров-гомофобов. Пара даже служила в их взводе. Иногда, обнаружив у солдат подобные склонности, они не давали делу хода, но прессовали ребят до тех пор, пока те не ломались под давлением.


- Когда ты понял? – тихо спросила Эмма, отводя глаза.


Нил пожал плечами:


- Я просто предположил.


- Что?! – потрясенно переспросила она.


- Считай, у меня хорошая интуиция.


- Когда-нибудь ты схлопочешь из-за своей интуиции пулю.


Кэссиди снова пожал плечами:


- Слушай, ты вся сияешь, когда читаешь её письма или разговариваешь по телефону. Да, кстати, если вдруг тебе интересно, у тебя на стенах достаточно левых фотографий, чтоб твоя зазноба выглядела для посторонних просто как ещё один друг.


Эмма нервно прикусила губу. С одной стороны, хорошо иметь союзника. Кого-то с кем можно время от времени поговорить не скрываясь. А с другой, что, если все знают? Она никогда не считала Нила проницательным, но вот он догадался. Если догадался он, значит, мог и кто-то другой.


- Эй, – Нил поддел её ногу носком ботинка, – если тебе еще нужен будет телефон, бери, не стесняйся.


Она удивленно посмотрела на него:


- Нил… я не могу.


- Я в очень хорошем настроении, Свон, так что пользуйся, – самодовольно осклабился Кэссиди.


- Хорошо, – Эмма тихонько фыркнула, всё ещё удивляясь его щедрости. – Хорошо, спасибо тебе.


- Пожалуйста, – мужчина улёгся на спину, положив руки под голову. Всё это время он не переставал улыбаться. – Так ты, что, не собираешься спросить меня, почему я в хорошем настроении? – обиженно протянул Нил.


Ну, конечно, в этом он весь, ему не терпится рассказать чем-то свое, что явно кажется ему важнее, чем вынужденный каминг-аут Эммы. Хотя, блондинка оценила и его реакцию, и поддержку. Она даже пожалела, что так долго держала его на расстоянии.


- И почему же ты в таком хорошем настроении? – спросила она.


Нил улыбнулся ещё шире, хотя, кажется шире уже просто некуда:


- Я стану отцом.


- Чего?!


- Ага, – мужчина счастливо засмеялся и сел на кровати, глядя на Эмму. – Тамара на третьем месяце. Она сегодня прислала мне это, – он вытащил из нагрудного кармана небольшой квадратный снимок. – Результат УЗИ. Я уже звонил ей.


- Боже, Нил! Я поздравляю вас! – Эмма не любила обниматься, но Нил её друг и доказал это, так что она наклонилась и коротко обняла мужчину за шею. – Подумать только, ты - папа!


- Знаю, – кивнул он. – Боже, надеюсь, я не облажаюсь.


Эмма ласково улыбнулась ему:


- Нет, ты будешь отличным отцом.


- Свон, Кэссиди! – в дверь просунулась голова офицера Уотсона. Оба подскочили и повернулись к нему, ожидая приказа. – В конференц-зал. Бегом.


Они быстро вышли из казармы и прошли за ним в зал, где все остальные уже стояли по стойке смирно перед командиром, который что-то показывал на карте. Эмме хватило секунды, чтоб понять. Они возвращаются.



Глава 12

Сентябрь 30, 2004. Багдад, Ирак, военная база Виктори


Перейти на страницу:

Все книги серии Однажды в сказке: фанфики

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное