Читаем Письма с войны полностью

Сощурившись, он повернулся к Эмме и дёрнул висевшие на её шее жетоны так резко, что она поперхнулась и, подавшись вперед, столкнулась с сержантом лбами.


- Они одинаковые, - заключил Генри после основательного осмотра.


- Я же говорил, - прошептал Август. - Она киборг.


- Нет, - настойчиво возразил Генри, почти фыркнув мужчине в лицо. Августа такое отношение явно забавляло. Генри посмотрел на Эмму, приподымая цепочку. - А мне такие можно?


Эмма невесело улыбнулась и вытянула цепочку, позволяя жетонам упасть поверх рубашки.


- Они особенные. Их получают люди, которые работают там же, где я и Август.


- Но я тоже могу! - настаивал Генри.


Эмма с Августом мрачно переглянулись. Эмма слегка дернула коленом, подбрасывая Генри:


- Не знаю, пацан. Мамочка же будет очень скучать по тебе.


- Но ты ведь храбрый рыцарь! - воскликнул он.


Столько обожания было в его глазах, что сердце Эммы растаяло. В такие моменты она безмерно гордилась тем, что носит форму, и всё плохое, что она видела или делала на службе, всё это не имело значения, потому что кто-то, пускай даже трёхлетний ребенок, думал, что она герой. Нежно поцеловав мальчика в лоб, она взяла его за ручки.


- Но вы тоже храбрый рыцарь, сэр Генри. И прежде, чем ты подумаешь поступить на такую же работу, как я и Август, ты должен сначала убедиться, что мамочка в безопасности. Сможешь побыть маминым рыцарем ради меня?


- Я буду, - пообещал он, серьёзно кивнув головой.


Появившийся на пороге зала Понго громким лаем отвлёк Генри от расспросов и даже от новоприобретенного друга-киборга.


- Привет, Понго! - радостно поздоровался Генри. Понго в ответ оглушительно гавкнул и обернулся вокруг своей оси, но в зал не вошел. Эмма поняла, что Реджина даже далматинца, к которому не испытывала особой симпатии, и который нечасто бывал в доме, умудрилась приучить к тому, что ему нельзя входить в другие комнаты, кроме гостиной.


Генри сполз с её колен и, ухватив Понго за ошейник, убежал.


- Прости, - извинилась Эмма, кивая вслед ребёнку. - Его любимый мультик – «Планета сокровищ».


Август понимающе махнул рукой:


- Да ладно, парень просто любопытный. Хотя у него хороший вкус к мультикам.


- Недавно он заявил, что хочет отрастить волосы, как Джим Хоккинс, а ещё хочет крысиный хвост, - засмеялась Эмма. - Реджина пока не придумала, как его отговорить.


- Скажи ему, что он должен будет сделать пирсинг, - предложил Август. - Думаю, это всё решит.


- Ага, или сделает только хуже, - проворчала Эмма.


Она подвинулась ближе, села поудобнее, поджав ногу, и, улыбаясь, глянула Августу в лицо:


- Я не могу поверить, что ты проделал этот путь и приехал.


- Правда? Не можешь поверить? - обиженно переспросил Август. - Брось, Свон, именно так семьи и делают.


- Не все, - сухо возразила она.


- Ну, если не делают, значит, это не семья, - он наклонился, похлопав её по колену. - У нас, вроде как, всё по-другому и уже давно.


Эмме потребовалась минута, чтоб понять, что Август прав. Несмотря на неприятности в доме Джонсонов, там она встретила его, и он её поддерживал. И потом тоже, когда она пошла в армию. И сейчас, когда её отношения с Реджиной и Генри крепли с каждым днём, было странно осознавать, что все, кого она любит, находятся под одной крышей, в глуши, в каком-то маленьком городке, куда она в жизни не приехала бы, если бы звезды не сошлись. Она покачала головой, не веря своей удаче, но просто принимая её, как есть.


- Да, - признала она. - Всё не так плохо.


- К тому же, я должен был сам это увидеть, - усмехнувшись, он многозначительно посмотрел на блондинку. - Хороший у тебя друг, Эмма. На этот раз убедись, что дверь в спальню заперта.


Эмма раздраженно закатила глаза. Однако мысль о том, чтоб поцеловать Реджину, когда никого больше не будет рядом, и никто не сможет их прервать, была такой захватывающей, что Эмме потребовалась вся её выдержка, чтоб отогнать её.


- Замолчи.


- Я просто сказал, что тебе повезло, - усмехнулся Август. – Она практически меня выследила. Эй, а кто такой Сидни Гласс?


- Репортёр, - прищурилась Эмма. - А что?


- Он оставил мне голосовое сообщение. Перепуганным голосом просил меня немедленно связаться с Реджиной и прибыть в Сторибрук по случаю особого мероприятия.


- Особого мероприятия? - недоверчиво переспросила Эмма. - Это же всего лишь мой День рождения.


- Это о многом говорит, верно? - Август усмехнулся, когда довольная Эмма опустила лицо, скрывая смущение. - Что между вами происходит?


Эмма посмотрела на него и пожала плечами:


- Понятия не имею. Но я…  Не знаю… Вроде как, она мне нравится.


- Воу, вроде как нравится? Это серьёзно, - поддел Август.


Сердито глянув, Эмма слегка пнула его в ответ:


- Она мне нравится. Доволен?


- Так что тебя останавливает?


- Что меня останавливает? - Эмма сухо усмехнулась. - Давай посмотрим. Наш технарь, Дин Купер, никогда не звонит своему бойфренду и каждый раз, возвращаясь из увольнения, говорит, что был у мамы. Я почти уверена, что, если что-то выплывет, президент лично надерёт мне задницу.


- Не обижайся Эмма, но с каких пор тебя это колышет?


- Забавно, что ты мне это говоришь.


Перейти на страницу:

Все книги серии Однажды в сказке: фанфики

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное