Письма. Том III (1936)

Радовались мы сведениям Мориса о готовности Клайд быть агентом по продаже картин в Миддль Уэст[98]. Только пусть она не откладывает своего доброго решения в дальний ящик. Ведь у нее уже имеются две картины на этот предмет. Не совсем понимаем, что она предполагает под размещением картин по разным музеям? Думаем, что под этим она предполагает продажу картин музеям. Ведь музеев там много. Поблагодарите ее от нас и попросите ее известить о всех ее ближайших планах. Скорей![99] Только пусть скорее что-нибудь решается в этом смысле — средства совсем идут к концу. Очень знаменательно, что с Юрия не взяли штрафа за налоги. Для наших адвокатов этот факт должен быть чрезвычайно важным. Ведь мы были в одинаковых условиях, и потому налагать пени на одного, а освобождать другого прежде всего нелогично. Среди вопросов, заданных Вам адвокатами, есть некоторые, которые и в нас, и, очевидно, в Вас самих возбуждали недоумения. Действительно, звучит очень странно: то четыреста, то пятьсот, то шестьсот, то снова пятьсот. Также никто никогда не мог понять, что означало энигматическое выражение Леви о ревалюэшен[100] экспедиции.

Очень характерно, что какие-то «друзья», как пишет Франсис, намекали о том, почему я не был в Нью-Йорке во время реорганизации. Но ведь когда мы находились в Хотане под угрозой убийства со стороны сумасшедшего Дао-тая, или когда в Тибете более полугода мы изнемогали от холода и голода, то ведь никто же из нас и не предполагал, что какие-то друзья могут ехать в эти опасные места освобождать нас. Кроме того, это замечание какого-то лица крайне наивно и в том отношении, что разве Леви допустил бы меня к ближайшему решению вопросов — ведь Вы знаете, насколько ревниво он оберегал всю финансовую сторону, никого из нас не допуская к ближайшим рассмотрениям ее. Ведь его схема была всегда, чтобы захватить решительно все в руки, и мое предложение о некоторой самостоятельности Школы и «Пресса»[101] вызывало явное неудовольствие и противодействие с его стороны. Ведь именно он, конечно, больше всего не хотел моего присутствия. Ведь еще в 1923 году при нашем отъезде в Индию его жена говорила: «Как хорошо, что проф[ессор] Рерих уезжает и тем не будет затмевать Люиса». Вы отлично помните, как празднование моего сорокалетия деятельности возбудило неуместные замечания Леви и привело чету в страшное негодование. Вот с каких пор уже зрел план насилия, завладения и искоренения всех основателей дел. Ведь и в 1930 году в апреле я уехал, чтобы не обострять отношений. А что было при моем приезде в [19]34 году, Вы сами свидетели. Также Вы свидетели тому, что с нашей стороны мы сделали решительно все, чтобы удовлетворить тщеславие и самомнение Леви. И хвалили, и отмечали, и рекомендовали их, надеясь, что в них все же произойдет эволюция. Но, очевидно, не только не читалась Живая Этика, но даже все соображения об эволюции были поняты в каком-то инволюционном плане. Воображаю, как были поражены адвокаты, читая выдержки из писем Леви до середины [19]35 года [и] его грубейшие непристойные выпады после июля того же года. Для каждого беспристрастного судьи этот вольт-фас должен быть знаменательным. Ведь ничего же с моей стороны не произошло. Даже все мои дневники посылались на имя Леви. Но, очевидно, дозревший злоумышленный план должен был быть приведен в действие, и мы теперь понимаем, насколько разные сроки злокозненно обдуманы. Кроме всяких десятилетий Вы отлично видите, что теперешний удар направлен именно против продвижения, чтобы насколько возможно для темных сил хоть что-нибудь искривить или задержать. Множество частных случаев показывает, насколько злоумышленники широко пользуются всеми путями. Так, например, выяснилось сегодня, что газета «Стэтсмен» получила запрос от Амер[иканской] «Ассосиэтед Пресс»[102] сообщить ей о мувментах[103] проф[ессора] Рериха. Ведь это чистейший провокационный способ обратить внимание и вызвать к жизни и действию даже и то, что находилось в спокойном состоянии. Еще не знаем окончательных последствий этого запроса, но обратите внимание и на такие происходящие выпады. Пусть и адвокаты имеют в виду, как ползают ехидны.