Письма в Небеса

Вдумаемся в дату — 4 сентября 1943 года. Что это за время? Это время великого перелома в ходе Великой Отечественной войны. В начале года было выиграно эпохальное Сталинградское сражение, и затем, несмотря на серьёзную неудачу под Харьковом, события всё же развивались в нашу пользу. Положение на фронте ничем не напоминало ни 1941, ни 1942 год, — у советского командования уже не возникало отчаянного желания ухватиться за любую соломинку. В панике требовать помощи у Церкви было бы естественнее в начале войны, но не теперь.

Впрочем, назревало новое генеральное сражение. Сталин нервничал и, желая обеспечить успех Красной Армии, писал Черчиллю яростные письма с требованиями открыть Второй фронт, — Черчилль отвечал недвусмысленным отказом. Самое время попытаться произвести на союзников благоприятное впечатление и дать уступки верующим, однако этого всё ещё не происходит.

Но вот большое сражение — Курская битва — обернулось триумфом Красной Армии. Мы обошлись без Второго фронта. Сталин заметно успокоился, и тон его писем к Черчиллю сделался значительно более мягким: стало окончательно ясно, что Гитлера мы можем бить и в одиночку. И только тогда…

Для большей наглядности приведу сводку Совинформбюро на 4 сентября 1943 года: «…Наши войска в Донбассе продолжали успешно развивать наступление и, продвинувшись вперёд… заняли свыше 90 населённых пунктов… Ворошиловградская область полностью освобождена от немецко-фашистских захватчиков. На Конотопском направлении наши войска продолжали успешно развивать наступление, заняли свыше 150 населённых пунктов… Наши войска, наступающие западнее и юго-западнее Харькова, заняли несколько населённых пунктов… В районе южнее Брянска наши войска… заняли свыше 50 населённых пунктов. На Смоленском направлении наши войска продолжали наступление…»

Успешно развивалась битва за Днепр и Донбасская наступательная операция. Благодаря самоотверженному труду тыла к этому времени была одержана экономическая победа над Германией. Советский Союз в 1943 г. превосходил Германию по производству основных видов боевой техники, оружия.

И именно в этот момент, когда грядущая Победа стала уже явственно видна, Сталин назначает встречу с митрополитами. Не хочу гадать, не собираюсь фантазировать, но если такой шаг и похож на что-то, то отнюдь не на хитрую политическую игру, не на поиск хоть какой-то, пусть самой ничтожной, опоры, — а на выполнение некоего обещания.

Да, именно так. Вспомним самих себя: вот нам тяжело, нас одолевают болезни, нестроения, беды, — и мы молимся Господу: «Боже, помоги! Избави нас от этих обстояний, а мы обещаем Тебе…»; и далее каждый обещает нечто посильное — съездить в паломничество, помочь неимущим, пожертвовать на храм, поставить свечку наконец… Мы молимся, Господь внемлет, беды отступают, — мы вздыхаем облегчённо и спешим выполнить обещанное…

Инициатива исторической встречи целиком принадлежала Сталину. Как известно, требования (нет, смиренные просьбы!) архиереев были весьма скромны. Сталин обещал всё исполнить (и исполнил!) и удивился: почему не просят больше? Он мог сделать и большее. Митрополит Сергий, например, просил в качестве помещений для патриархии и для патриарха здание бывшего игуменского корпуса в Новодевичьем монастыре. Сталин ответил: «Помещения в Новодевичьем монастыре… совершенно неблагоустроенны, требуют капитального ремонта… Там сыро и холодно. Правительство вам может предоставить завтра же вполне благоустроенное и подготовленное помещение, предоставив вам 3-этажный особняк в Чистом переулке, который занимался ранее бывшим немецким послом Шуленбургом. При этом особняк мы вам предоставляем со всем имуществом, мебелью, которая имеется в этом особняке».