Письма в пустоту

Должно быть, свет померк, потому что, не видя твой образ, мой любимый друг, мои глаза отказались смотреть на реальность. Я отчетливо понимал неизбежность следующего момента и того, что меня ждет в последующие часы. Ну и что? Я немного страшился грядущего, потому что не знал чего ждать, но на себя мне стало давно уже наплевать. Кто я рядом с Диего? Нет, из нас двоих, страдать должен я. Я вполне заслужил, и, не обладая и толикой душевной чистоты моего друга, не должен был позволить ему пострадать. Я сохраню твой божественный свет, Диего, сохраню, любой ценой… Пусть хоть так проявиться моя любовь к тебе.

— Давай его сюда! — грубый голос прозвучал гулким эхом из двери в конце коридора.

Меня втолкнули в полукруглую комнату из серых булыжников, обросших мхом. Веяло сыростью и гнилью, а еще к двум не самым приятным ароматам примешивался стойкий запах застаревшей крови.

Полуживые факелы, устроенные в нишах с двух сторон помещения, отзывались потрескиванием. Тусклый колеблющийся свет огня лишь нагнетал ощущение тлетворности.

Меня бросили на деревянный инструмент пыток, и спина встретилась с жесткой поверхностью допотопного агрегата смерти. Мои руки, вытянутые над головой сковали тяжелые и тугие кандалы, щиколоткам тоже не повезло оказаться в чугунных путах по разные стороны доски.

— Ну, что доволен? — злорадно подмигнул мне главный экзекутор.

Я не ответил. Откинув голову назад, на жесткое дерево моего нового ложа, я выдохнул. Перейдя в руки прорезиненного экзекутора, я удивительным образом успокоился. Мне показалось, что эта мрачная комната формой с подкову, станет точкой в моей жизни. Я мог умереть. Да, смерть стала ближе. Но в моей душе царил покой. Все словно умерло, эмоции, мысли, желания, все перестало иметь смысл, не было ни сожалений, ни страха, ни ропота на небеса. Все честно! Оставалось лишь протянуть время для тебя, Диего. Ведь тебя могли использовать вторым, после меня, а значит, я должен был всеми силами держаться как можно дольше. Да, именно так. Спасая тебя, Диего, я выполняю свое предназначение. Вот оно истинное счастье для любящего сердца.

Я закрыл глаза.

ПОМНИ ПОСЛЕДНЯЯ ТВОЯ

Рауль прислонил ноющую голову к холоду иллюминатора и прикрыл веки. Гудели двигатели самолетов, отдавая в висках жужжащей монотонностью. У наставника Рауля голова просто раскалывалась, а еще где-то в глубине души зрел страх полетов. В конце концов, он впервые оказался в самолете и не чувствовал матушки-земли под ногами, что только добавляло дискомфорта.

Однако собственные фобии заботили Рауля куда меньше всего остального. Его нервы были на пределе, именно поэтому он схватил стойкую и невыносимую мигрень.

Рядом в кресле сидел Данте, играющий со своим перештопанным медведем, на соседнем ряду расположились Фабрицио и парочка других монахов. Где-то в хвосте самолета летели остальные представители братства. Все они ехали в Москву. Орден направил целую группу, и все это ради одной только цели — переиграть Акведук и больно щелкнуть по носу его ферзей.

Правда, сам наставник летел немного с иной миссией. На первом месте у него стояло спасение дорогих людей…

Рауль обреченно вздохнул и потер виски. Он решительно перестал понимать Дедала. Еще утром его довели до сердечного приступа выкрутасы новоиспеченного председателя. Рауль никогда в жизни так не злился, да что говорить, он пришел в бешенство.

В голове монаха сама собой родилась картина раннего утра, когда по зову председателя он пришел к нему в кабинет.

— Можно, — скромно осведомился Рауль, явившись на суд председателя несвойственно для себя вовремя.

— Да, конечно. Впрочем, ты уже вошел, — бесстрастно произнес Дедал. Он сидел на софе, укрывшись клетчатым пледом.

— Вы в порядке? — учтиво побеспокоился наставник.

— Да. Ночь выдалась неспокойная, много всего произошло, — крякнул Дедал, но на его лице не было и тени беспокойства.

Зато Рауль занервничал.

— А что случилось? Ведь дело в московских монахах, так?

— Интересно… — протянул Дедал, слегка усмехаясь, — Догадливый ты. Я должен покаяться, для начала…

— Вы? — удивился наставник.

— Я, — подтвердил председатель, — Я немного слукавил. Точнее, я пренебрег твоими рекомендациями. Брат Сантьяго и брат Бернардо все же улетели в Москву…

— Как? — вздрогнул Рауль.

— О, погоди, это еще не все… Я планировал устранить Гленорвана и так же, получив информацию из достоверных источников, я отправил одного из наших братьев на устранение Буденброка, который накануне прилетел в Москву…

— Но вы же говорили, что свернете все операции и…

— Я никогда не отступал от плана уничтожения главарей Акведука, и сейчас я использовал шанс.

— И что в итоге? — Рауль нахмурился, он ясно ощутил груз негативных предчувствий.

— Все плохо. Покушение на Буденброка не удалось, мерзавцу помогло везение… Теперь наш брат схвачен и помещен в тюрьму Акведука.

— Плохо.

— Это еще не все.

— Что может быть хуже? — выпалил Рауль, и тут же потупил голову, отчетливо сознавая, что Диего и Альентес в опасности, а это самое ужасно.