Письмо императрицы

Наташа сложила руки на груди и посмотрела на Бонапарта с таким кротким, ангельским выражением лица, что Павлу с трудом удалось сохранить серьезность.

– Сир, но я действительно не читала этого письма! О, конечно, сначала я хотела его прочесть, ибо мое любопытство было слишком велико. – Она смущенно улыбнулась. – Но как только письмо оказалось у меня в руках, то все его строчки расплылись перед моими глазами.

– Интересно, с чего бы это? – хмыкнул Наполеон. – Не иначе, как от радостных слез!

Наташа тяжко вздохнула и покачала головой.

– Нет, сир, причина была совсем не в этом. Просто… просто я сразу поняла, что это письмо поддельное и что мерзавец Стентон решил меня надуть. Тут уж было не до того, чтобы вникать в содержание!

– Интересно, интересно, – Наполеон слегка наклонился в сторону Наташи. – И по каким же признакам вы заподозрили подделку?

Лицо Наташи озарилось такой по-детски лукавой и торжествующей улыбкой, что Бонапарт невольно улыбнулся в ответ.

– Письмо, которое дал мне Стентон, было абсолютно без запаха. А между тем Мария Федоровна щедро поливает все свои письма розовой водой. И этот аромат потом не выветришь, как ни старайся.

– Потрясающе! – Наполеон восторженно хлопнул в ладоши. – Сударыня, да вы вполне можете подаваться в профессиональные шпионки! К сожалению, – прибавил он с посерьезневшим лицом, – у вас не будет такой возможности.

«Вот оно!» – с похолодевшим сердцем подумала Наташа. Она в отчаянии посмотрела на Павла, но тот уже поднимался с кресла, а вслед за ним то же самое сделал и Наполеон.

– Сир! – проговорил Павел с прорвавшимся волнением в голосе. – Могу ли я просить вас о разговоре наедине?

– И вам тоже пора завязывать со шпионской деятельностью, мой друг, – продолжал Наполеон, будто не слыша его слов. – Потому что агент для тайных поручений должен всегда сохранять трезвую голову на плечах. А вы что сейчас сделали? – Он возмущенно передернул плечами. – Даже не дослушав меня, вы вскочили с кресла и бросились предлагать мне свои услуги взамен на свободу вашей компаньонки. Непростительный, чудовищный промах!

В этот момент выдержка изменила французскому императору, и он весело, заразительно расхохотался.

– О сир, так, значит, вы не собираетесь отправлять нас в тюрьму, да? – радостно воскликнула Наташа. – Я знала, что вы не сделаете этого, я никогда не сомневалась в вашей доброте и великодушии!

Перестав, наконец, смеяться, Наполеон строго погрозил ей пальцем.

– Так и быть, сударыня, я не отправлю вас в тюрьму, – сказал он, – но только в том случае, если вы выполните одно мое условие. – Он выдержал красноречивую паузу и громко, внушительно произнес: – Вы немедленно даете согласие стать женой князя Павла Коврова.

– Я согласна, ваше величество, – без колебаний ответила Наташа. – Но только если он сам захочет на мне жениться, а я в этом очень сомневаюсь.

– И напрасно, – услышала она за своей спиной голос Павла, от которого внутри у нее все затрепетало. Подойдя к Наташе, он положил руку ей на плечо и, улыбнувшись ей теплой улыбкой, снова обратил взгляд к Наполеону. – Ваше величество, мы будем венчаться завтра днем, в православном храме при русском посольстве. Окажите нам честь своим присутствием!

– Непременно заеду, если не появится неотложных дел, – пообещал Наполеон. – Но, в любом случае, свадебный подарок за мной.

Глава 32

По дороге в посольство Наташа и Павел почти не разговаривали. Да и какие могли быть разговоры, когда Наташа даже не осмеливалась поднять на Павла глаза? Она только что дала согласие стать его женой, и завтра они должны венчаться. Но хотя совсем недавно Наташа страстно желала этого, сейчас она не чувствовала радости. По сути, Наполеон навязал ее в невесты Павлу, и что оставалось тому, кроме как выразить по этому поводу свой восторг?

За то, чем они занимались здесь, в Париже, их вполне могли отправить за решетку, но их спасли два обстоятельства. Первое – это то, что Наполеон питал искреннюю симпатию к Павлу Коврову и был уверен, что Павел питает такую же симпатию к нему. А второе – то, что его глубоко тронул жертвенный порыв Павла, готового на все ради спасения любимой женщины. Как в таких обстоятельствах Павел мог отказаться жениться на ней, иными словами – отказаться от подарка, который великодушно делал ему Наполеон? Обманывать монаршие ожидания опасно, за это можно жестоко поплатиться.

В гостиной Наташа первым делом избавилась от шляпки, делавшей ее похожей на горничную. Потом сняла спенсер, под которым ей было душно, и, пригладив растрепавшиеся волосы, прошлась из угла в угол. Она понимала, что должна прервать это затянувшееся молчание, но никак не могла собраться с духом и начать разговор. Павел же, со своей стороны, не торопился ей помогать: видимо, ему доставляло удовольствие наблюдать за ее терзаниями. А может, он просто не хочет с ней говорить? С женщиной, которой он при других обстоятельствах никогда бы не сделал повторного предложения руки и сердца!