Письмо из дома

— Раньше работал. — И добавил, сухо и немного печально: — Пришлось взять его. Никого не осталось. Джо Боба Террелла призвали, на прошлой неделе уехал. — Он дернул головой. — Стол с розой в вазе — Джуэл Тейлор. Общество. Возьми телефон, позвони в полицейский участок, спроси, нет ли у них чего нового в журнале регистрации. Можешь приходить каждый день после уроков. Посмотрим, что у тебя выйдет. Если сработаемся, возьму тебя на полный день, как закончишь школу. Пять баксов в неделю.

Когда с бешено колотящимся сердцем Гретхен отходила от его стола, редактор окинул взглядом ее шляпу:

— В следующий раз лучше приходи в школьной одежде.

И вот она, репортер «Газетт», совершает свой обход. В здании суда Гретхен перескакивала через две ступеньки. Кажется, она так недавно переступила порог редакции «Газетт», а сейчас уже почти освоилась. Она все еще напрягалась от каждого оклика мистера Денниса, но он больше не смотрел на нее сердитыми глазами. Вчера, закончив статью о планах Роуз Дру поехать в Сан-Диего, чтобы повидаться с мужем, младшим морским офицером, до его ухода в рейс, Гретхен едва решилась сдать ее. Она положила статью рядом с печатной машинкой, вставила чистый лист бумаги и начала в привычной для мистера Денниса манере:

«В следующий вторник миссис Уилфорд Дру сядет в поезд на Калифорнию в надежде проститься с мужем прежде, чем его корабль отправиться к театру военных действий в Тихом океане. Миссис Дру восемь лет проработала в салоне красоты Озгуд. Она…»

Гретхен вырвала лист и бросила его в урну. Затем взяла результат своей первой попытки, скрепила три страницы и положила в лоток входящих рукописей на столе мистера Денниса. Вернулась к своему столу и стала печатать список собраний клуба штата, напряженно ожидая, когда мистер Деннис прочистит горло — этот шумный рев предшествовал потоку нетерпеливых наставлений.

Он прочистил горло.

— Девочка.

Гретхен сжалась и замерла. Он в бешенстве? В его голосе появилась забавная новая интонация. Неужели он ее уволит? Это же надо быть такой дурой! Надо было писать как положено…

— Девочка, — да это просто какое-то рычанье! — Как твое полное имя?

Она обернулась.

— Гретхен Грейс Гилман, сэр.

— Ясно. — И он снова принялся за работу.

Когда отпечатали первые экземпляры свежего выпуска, он бросил ей один, нацепил панаму и отправился в кафе «Виктория» пить кофе. Гретхен развернула газету и на первой странице, сразу под сгибом, увидела свою статью:

Поездка Роуз Дру

Г. Г. ГИЛМАН

Штатный корреспондент

«Мне надо ехать. Сердцем чувствую, надо ехать». Роуз Дру комкала носовой платок. Она посмотрела на фотографию своего мужа, Уилфорда, и…

Г. Г. Гилман… Гретхен схватила газету, выскочила из редакции и понеслась через дорогу, не обращая внимания на красный светофор и сигналы грузовика. Она распахнула входную дверь и побежала в кухню, мимо мистера Денниса, сидевшего за стойкой с доктором Джемисоном и мэром Буркеттом. Проскочив дверь-вертушку, она закричала:

— Бабушка, бабушка, смотри!

У бабушки слегка разметавшаяся корона светлых кос и раскрасневшееся, усталое лицо. Она вытерла о фартук руки, все в муке, взяла газету и близоруко начала всматриваться, куда показывала Гретхен.

— Wunderbar, mein Schatz, wunderbar. — Газету она разложила на деревянном столе возле холодильника. — Мы ее вырежем и повесим, чтобы все видели. Wunderbar.

Гретхен подхватила бабушку за руки и закружила ее в танце по кухонному линолеуму.

А теперь она стоит у здания окружного суда, похожего на маленький замок из глыб красного песчаника.

Здание увенчивало небольшой подъем городской площади. Во все четыре стороны от него спускались газоны. На древках колыхались американский и оклахомский флаги. Вдоль тротуаров, ведущих к четырем входам в здание, установили темно-зеленые деревянные скамейки. Под двумя огромными трехгранными тополями на углу Симаррон и Бродвея пристроился застекленный пассаж. Главная лестница здания суда, широкая и плоская, выходила на Мейн-стрит. Окружной секретарь, уполномоченный, налоговый инспектор и казначей занимали первый и второй этажи; зал суда, кабинеты судебного секретаря, окружного судьи и адвоката располагались на третьем. Сначала Гретхен справится о новостях у судебного секретаря, посмотрит, не было ли сегодня исков, а потом спустится в цоколь в офис шерифа. Мрачный зеленый коридор за его офисом вел к зарешеченной двери и трем камерам.

Гретхен потянула за большую бронзовую дверную ручку. Провела рукой по лицу. Негоже гордиться, говорит бабушка. Никому на свете она не смогла бы объяснить, что для нее означало увидеть свое имя под статьей. Она словно оседлала громадного черного жеребца и теперь неслась по радуге, все выше и выше. Потянув на себя дверь, Гретхен вгляделась в свое отражение в запыленном стекле. Вот так. Теперь она выглядела серьезно, почти строго.