Письмо из прошлого

Его движения глубокие и медленные, дыхание прерывистое, ее – учащенное от удовольствия, что подкатывает к горлу и не дает вздохнуть. Казалось, она все эти годы мысленно бежала к нему, как и сейчас – ей хочется, чтобы он ускорился, чтобы заполнил ее всю до отказа, чтобы сознание взорвалось миллионом осколков…

Она громко застонала, переходя в крик, когда почувствовала в себе горячие всплески. Бежала и казалось, только сейчас пришла к финишу, когда опустила свою голову ему на грудь.

***

Маша откинулась на спину, бросив руки в стороны. Максим протянул ей стакан воды, она мотнула головой, он сделал сам несколько жадных глотков, поднял с пола свой выпавший из кармана, когда он торопливо раздевался, телефон.

На дисплее четырнадцать пропущенных звонков, с десяток сообщений. И все от нее, той другой, о которой он не хочет сейчас даже думать. Он небрежно бросил телефон на стол как раз в тот момент, когда он вновь беззвучно зазвонил. Вызов случайно принят. На дисплее пошел отсчет времени телефонного разговора, но Максим уже не увидел этого.

Он повернулся к той, кому принадлежало и сердце и мысли. Она лежит и задумчиво смотрит на него. И в его груди снова щемит от счастья и радости – она рядом, настолько близко, что можно касаться ее рукой и вдыхать аромат ее тела. О большем и мечтать не стоит. Он улыбнулся ей, подошел и лег рядом.

- Макс?

Маша распахнула глаза – желание знать правду саднило горло.

- Скажи мне, где и с кем ты провел тот новогодний вечер?

Она поморщилась – узнать правду – страшно. Он повернул голову, ее пальцы заскользили по вороху его волос.

- Я был рядом, в доме на соседней улице.

Ее рука замерла над его головой, глаза расширились.

- Ты был дома?!

- Почти. В больнице.

Она отняла ладонь, словно обожглась, глаза и нос защипало. Вот только не надо слез – мысленно сказала она себе, поднимаясь. Маша попыталась встать, но он не дал ей этого сделать, с силой притянул к себе, и она снова легла рядом, покорно положив свою голову ему на грудь.

- В какой еще больнице? – спросила она дрожащим голосом.

- Отец порвал мой билет на самолет. На двадцать восьмое декабря. Я вообще озверел тогда. Взял его машину и поехал в ночь. К тебе. За три тысячи километров.

Он усмехнулся, мотнув головой.

- Не доехал, малышка, какие-то жалкие десятки километров. Машину занесло. Не знаю как я так.… И видимость плохая была, и дорога заледенелая и не спал толком почти двое суток. Тридцать первого я был в отключке и при любом желании не смог бы встать с кровати. Сотрясение, перелом. Но как пришел в себя, я просто сполз и сбежал. Но тебя уже не было.

Она замерла, не шевелясь и почти не дыша, вспомнила, что уже утром первого числа ехала в поезде вместе с Алешей.

- Ты врешь!

- Не вру. – Он приподнялся над ней. – Тебя не было дома, я чуть с ума не сошел, пока пытался найти тебя. В деревне – родственница панику подняла, соседи – не знают. Только через две недели я узнал, что ты не сдала сессию, а добрые люди из твоей группы доложили, что ты, наверное, уехала с ним – он еще до Нового года купил тебе билет. С другим, понимаешь? Спустя всего два с небольшим месяца после моего отъезда, у тебя уже появился другой мужик!

В его глазах на мгновение отразилась ярость, тут же сменившаяся болью.

- Поэтому еще неизвестно, кто кого предал, правда, ведь? Я просил ждать несмотря ни на что.

Маша замерла. Он не врет?! Она все разрушила сама? 

 - И что удивительно – ты сбежала именно с этим… А я ведь просил тебя не общаться с ним, а ты, значит, общалась. Обманывала меня?

- Не обманывала! Он не был для меня никогда любимым. – Она снова попыталась встать, и Максим отпустил ее. – Я бежала с ним в неизвестность, чтобы закрыть дверь в прошлое, я не могла оставаться там без тебя.

Маша села на край кровати, прикрывшись покрывалом.

- Ты обещал вернуться на новый год, а потому на январь я уже не рассчитывала.

- Я и вернулся тридцать первого, но новогоднюю ночь я провел в больнице. Тебе же нужно было ждать. Я не мог не вернуться к тебе.

Пунцовая краска залила лицо, щеки заполыхали огнем, Маша растерянно заморгала:

- Прости, я…Я не знала.

Он кивнул:

- Тебя не за что прощать, у судьбы, видимо, были свои планы, но теперь она снова свела нас и я думаю не зря.

Маша мотнула головой, повернулась к нему, посмотрела в глаза, прошептала:

- Мы подпишем контракт с твоей фирмой, и можешь уезжать обратно.

Он усмехнулся, сел.

- Серьезно? – голос тихий, в глазах насмешливые искорки.

- Да. Поздно что-то менять. И сложно.

- Будешь также жить с ним в нелюбви?

- Он любит меня, этого достаточно.

- Я тоже. Люблю. 

Она замерла, до синевы в пальцах сжав край простыни. Люблю – кружится его голос в голове, сердце облегченно оттаивает, но злой разум и страх вторят свое и она говорит, на выдохе:

- Это твое дело.