Письмо Россетти

– Вообще-то эти пляжи предназначаются для постояльцев отеля, но мой дядя – один из управляющих. А потому я – как это у вас говорят? – имею привилегии, – сказала Стефания и заплатила за пользование кабинкой переодевания. – Именно здесь мы и встречаемся с друзьями, нам тут нравится.

Они переоделись в купальники и расстелили полотенца на песке. Узенькое ярко-оранжевое бикини Стефании прекрасно гармонировало с ее оливковой кожей. При одном только взгляде на ее фигуру Гвен охватывала зависть. Стефания, пожалуй, была немного плоскогруда, зато отличалась завидной стройностью и изяществом форм, и загорела чудесно. Рядом с ней Гвен ощущала себя неким подобием большой и неуклюжей бесцветной медузы. Она достала из рюкзака флакон с лосьоном, защищающим от солнечных ожогов, и начала намазывать им ноги; кожа в ярком солнечном свете казалась противно бледной, даже с примесью голубизны. И черный купальник тоже не помогал. Она купила его еще в прошлом году, и теперь он был ей маловат – да она практически вываливалась из него, а черное на фоне белой кожи создавало впечатление, что явилась она из царства мертвых.

В то утро она обещала себе, что проведет весь этот день по-новому. Долой прежнюю разбитную Гвен, она будет сдержанна, холодна и приветлива, с примесью некой таинственности. Но достаточно было три минуты провести в этом купальнике, как лучшие ее намерения испарились. Наверное, неплохо было бы выкинуть какую-нибудь отчаянную глупость, мрачно подумала Гвен. Ну, к примеру, упасть, прогуливаясь по песчаному пляжу, или пойти купаться и утонуть.

Стефания заслонила ладошкой глаза и окинула Гвен одобрительным взглядом.

– Знаешь, на кого ты сейчас похожа? – спросила она.

“Еще бы не знать. На долбаную вампиршу”, – подумала Гвен.

– Выглядишь как голливудская старлетка. Как одна из секс-бомб пятидесятых, что разъезжали по разным там кинофестивалям.

– Не думаю.

– Да-да, в тебе есть особый шик. Длинные волосы, кожа нежная и белая, как фарфор. А тело – как у взрослой женщины, – добавила она, и в голосе ее звучало искреннее восхищение. – Должно быть, у тебя в Америке полно дружков?

Гвен едва не сказала ей правду, но второе, заносчивое “я” все же взяло верх.

– Да так, имеется парочка, – небрежно пожав плечами, ответила она. И тон подразумевал, что на самом деле парней у нее просто толпы и каждый умирает и сохнет по ней.

– Всего парочка? Что-то не верится.

Гвен видела: Стефания говорит совершенно искренне. И ей почему-то сразу расхотелось притворяться, строить из себя бог знает кого.

– Там, откуда я родом, – сказала она, – парням такие девушки, как я, не нравятся. Дело в том, что я… слишком толстая. Она западают на таких, как ты, тоненьких, похожих на модели.

– Может, нам обменяться странами? – шутливо предложила Стефания. – Здесь меня все только и дразнят за худобу, за то, что нет разных там изгибов и выпуклостей. У нас люди говорят: “Кому это понравится, когда девушка похожа на мальчика?” Да все мои друзья просто попадают, когда увидят тебя. Сразу же назовут тебя богиней, нет, что там! Американской богиней!

– Правда?

– Погоди, сама увидишь. Сейчас утро, и мои приятели, Джованни, Пьетро, Марко, приедут сюда попозже. Можешь выбирать любого. Только Марко не трогай, он мой, – добавилаСтефания и заговорщицки улыбнулась. – А об остальных могу рассказать. Я все о них знаю, буквально все!

Гвен уселась на теплый песок поближе к Стефании. Вокруг раскинулся огромный пляж с золотым песком, постепенно он начал наполняться отдыхающими. Впереди – сверкающее под солнцем синее море, над головой – бескрайнее голубое небо. Ритмичный плеск волн, лижущих кромку берега, блеск серебряного колечка в пупке и ядовито-красноголака на ногтях ног. Гвен вздохнула. Такой счастливой она уже давно себя не чувствовала.

***

Франческо оказался юношей в красных плавках; едва увидев Гвен, он заявил, что занимается боксом, и начал картинно поигрывать мускулами. Братья Джованни и Джузеппе были похожи друг на друга, как близнецы, однако разница в возрасте составляла несколько лет. Они настояли на том, что надо установить огромный пляжный зонт, чтобы Гвен не обгорела. Пьетро оказался тощим, но невероятно остроумным и веселым пареньком. Настоящий клоун, кривлялся, хохотал, так и сыпал шутками. Лоренцо едва говорил по-английски, но смотрел на нее очень выразительно. Гвен оглядела парней, собравшихся полукругом у ее ног, в тени зонта. И подумала: остается лишь надеяться на то, что она правильно запомнила все их имена. Один из ребят – насчет его имени она не была вполне уверена – принес ей низкий пляжный шезлонг, на который она и уселась. Любой проходящий мимо человек (наделенный, разумеется, должным воображением) мог бы подумать: вся мизансцена напоминает юную королеву в окружении поклонников. И поклонники эти были полны решимости добиваться благосклонности королевы, то есть ее, Гвен.

– Как по-вашему будет “нос”?

Для ясности Гвен указала на свой собственный нос.