Письмо с этого света

– Может быть, прочтешь что-нибудь из своего? – спросил Костя.

– Нет-нет, я не хочу!

– Непременно! Непременно прочти! Хотя бы одно стихотворение.

Поддавшись на уговоры, я скомканно и без выражения прочел одно из опубликованных в сборнике стихотворений и, убедившись, что никто все равно меня не слушает, с облегчением сел на место.

– Однако Миша что-то слишком задерживается, – беспокойно протянул я через некоторое время, глядя на часы. Било полночь.

– Миша придет, никуда не денется. Ты мне лучше скажи, почему ты такая скованная? Ты даже ничего не ешь, давай я тебе положу кусочек бифштекса, – засуетился Константин.

На широком блюде посреди стола лежала мясная закуска – несколько кусков говядины, нарезанных небольшими ломтиками. Но я не брал ее, потому что мясо на вид казалось сильно недожаренным.

– Спасибо, но я не ем полусырое мясо.

– Это же бифштекс с кровью, очень вкусно, попробуй! Ради меня, один кусочек!

Он наколол маленький мясной ломтик на вилку и поднес к моему рту. Зажмурившись, я снял зубами мясо с вилки и, почти не жуя, проглотил. К моему удивлению, и вправду оказалось вкусно.

– Ну вот, а ты боялась, – Костя довольно захихикал. – А теперь еще один. И я знаю, как сделать его еще вкуснее. А заодно чуть-чуть поднять тебе настроение. Поискав что-то в кармане, но вроде бы ничего из него так и не достав, он протянул руку к тарелке с бифштексом и, словно погладив один из кусочков, взял его кончиками пальцев. Заставив меня чуть приподнять лицо, он медленно опустил кусочек мяса мне в рот. Проглотив его, я на этот раз почувствовал какой-то неприятный горьковатый привкус, а затем легкий холодок на языке, словно от ментоловой жвачки.

– Это что за дря…

– Я хочу выпить с нашей виновницей торжества! – заставил нас обоих вздрогнуть гортанный выкрик Клэр прямо над ухом. Подняв на нее глаза, я сразу понял, что она изрядно пьяна. И без того небрежный высокий хвост совсем растрепался и съехал набок, глаза плыли, походка сделалась неровной.

– Клэр, а тебе не хватит? – с легкой издевкой спросил Константин, едва взглянув в ее сторону.

– Я, кажется, не с тобой разговариваю, – оборвала его Клэр и подала мне стакан с остатками скотча.

Наклонившись ко мне, она обвила своей рукой мой локоть и выпила на брудершафт.

– За королеву вечера! – произнесла она театральным шепотом.

Неожиданно, приподняв пальчиками мой подбородок, она припала к моим губам и поцеловала взасос под восторженный вопль присутствующих мужчин.

Впервые меня целовала женщина, и хотя было понятно, для кого разыгрывается вся эта сцена, не могу сказать, что мне это было совсем неприятно. От Клэр волнующе пахло духами, а мягкие, совсем иные, чем у мужчин, губы из-за вкуса помады казались пропитанными лесной ягодой. Поцелуй был таким неожиданным и долгим, что у меня закружилась голова. Мне захотелось немедленно опрокинуть Клэр на стол и… А дальше-то что? То-то. В тот момент я пожалел, что не родился мужчиной. Оторвавшись от меня, Клэр заливисто расхохоталась.

– Шабаш! И правда, настоящий шабаш! Как точно ты это подметила! – Она сбросила высокие черные ботильоны и, оттолкнувшись от дивана босыми ногами в тонких сетчатых чулках, забралась на стол. Слегка неуверенной, но все же грациозной походкой она двинулась вперед, маневрируя между тарелками и стаканами. Дойдя до середины стола, она остановилась и, окинув всех победоносным взглядом, начала медленно двигать бедрами в такт игравшей музыке.

– Ты бы слезла со стола, мы все-таки с него едим, – недовольно буркнул Константин.

Но она даже не взглянула в его сторону. Остальные явно были в восторге от выходки Клэр и начали ей аплодировать, так же в такт музыке.

Народ жаждал зрелища. В нарастающем напряжении Клэр начала медленно расстегивать блузку. Когда показалось черное кружево лифчика, Клэр замерла на секунду, переведя наконец взгляд на Константина, словно надеясь, что он ее остановит. Но Костя не реагировал, и она продолжила. Распахнув блузку, она чуть наклонилась вперед и обернулась вокруг своей оси, опрокинув при этом несколько стаканов и залив их содержимым скатерть. Публика взорвалась восторгом, подбадривая Клэр, и, отбросив блузку в сторону, она победоносно воздела руки кверху. Затем, нарочито медленно, она опустила лямки бюстгальтера и завела руки назад, словно заключив себя в объятия. Черное кружево упало к ее ногам, и жадным взорам открылись две прекрасные греческие чаши с темными взбухшими сосками. Мужчины уже не аплодировали. Они молча замерли в ожидании.