Письмо самому себе: Стихотворения и новеллы

До самой старости, покуда жив я,
Я не забуду полевой тропы:
Я помню жарко-золотые жнивья
И гладкие, хрустящие снопы;

Зеленый ельник, солнцем разогретый,

Стеной по краю выжатых полей,
И радостный покой тепла и света,
Усталость гордую в руке моей.

Густую синеву родного неба

И облака слепяще-белый ком,
И вкус коричневый ржаного хлеба
С салакою и кислым молоком.

5. Старый Таллинн

Страшный переулок (Vaimu tanav)

и Короткий подъем (Liihike Jalg) –

улицы в старом Таллинне

Серый, тугой плитняк.
Стены щербатой кладки.
Древен был известняк,
Стары были лопатки.

Башни ждут над тобой:

Ночью колдует Таллинн.
Позднего часа бой
Медлен, разбит и печален.

Светит зеленый газ.

Шаг отдается гулко.
Ты не ходи сейчас
К Страшному переулку.

Втиснут в стенных камнях

Вход на Малом подъеме.
Ходит Черный Монах
Плоскою тенью в доме.

Может быть, где-то вслед

Карлик тебя окликнет:
«Город за много лет
Весь ли достроен?» – Не пикни!

Молча махни рукой:

«Нет, не достроен Таллинн!»
– Если достроен, рекой
Смоет в залив он морской
Город грудой развалин.

6. Эстонец и камень

Сыпучий снег летел в норд-осте
И каменел в тисках луны.
Ледник пахал поля до кости
И щедро сеял валуны.

Они твой лемех ждут со злостью,

Украдкой, точно колдуны.

Но вот столетья эст упрямый

Катал окатанный гранит,
И розовато-серой рамой
Теперь валун поля хранит.

И плуг идет легко и прямо:

Упрямый труд – ты сам гранит.

7. Тот, кто остался

Враг уже на эстонской земле –
Некуда отступать.
Слева сосед – на сосновом комле,
Справа – пустая гать.

Сзади стоит отцовский дом,

Он пока еще цел.
Каждый куст здесь стрелку знаком.
В сердце – каждый прицел.

– Умирали викинги, стоя,

Непременно с мечом в руке.
У него наследство простое:
Ледяная решимость в зрачке.

Но всего дороже на свете

Ему вот эта земля,
И вот чахлые елки эти,
И в каменье свои поля.

И высокий удел немногих

Обозначен ему в облаках:
Умереть на своем пороге
С трехлинейной винтовкой в руках.

ИЗ АЛЕКСИСА РАННИТА

Переводы с эстонского

1. Полигимния

Медленным шагом вступаю я в храм твой, высокая муза,
Темен, упрям, – неофит, – скромен, как странник аскет,
Встал пред тобою, смущенный, и крылья мои потемнели.
Слушаю, как ты во мне ритмом пространство зажгла.
Дории звуки немые! Раздел и суровый, и гордый,
В трезво-могучих чертах он простотою пьянит,
Контуром хладным рисунка. Фронтоны, рельефы и фризы
Вместе с рядами колонн – истина их в чистоте.
Тихо я снова вступаю под сени их ясности строгой,
Робко встаю пред тобой, Дева, Творящая Гимн, –
Муза, моя чаровница! Свое заклинанье, как пламя,
Произнеси и заставь стих неумелый запеть.

2. Отрешение