Письмо сестре, или Комментарии к эпиграфам

Есть такое слово – «мент». Возможно, раньше это слово было жаргонным и даже несло в себе оттенок пренебрежительности. Сейчас это не так, термин стал общеупотребительным. Его можно услышать на улицах, по телевизору, по радио, в кинофильмах, в песнях, в книгах, в газетах и журналах. Слово употребляется во всех социальных кругах и знакомо всем без исключения если не с пелёнок, то с детства. По ТВ идут сериалы: «Менты», «Менты – 2», «Ментовские войны», «Ментовские войны – 2», «Ментовские игры», «Менты в законе», «Приключения ментов», «Я – мент», «Он – мент», «Мы – мент» и т.д. Понятно, что данное слово не используется в деловой переписке, в официальных документах и в официальных речах так же, как, например, слово «жратва».

Лет двадцать назад я общался с одним милиционером, приятелем моих знакомых, и он сказал, что большинство сотрудников тогда ещё милиции относятся к слову «мент» совершенно спокойно. В разговорном английском есть слово «коп», в русском разговорном – «мент». Сказал он это просто, без обиняков. Сотрудники органов правопорядка не обижаются, когда их так называют знакомые, друзья, коллеги. Они не оскорбляются, если чувствуют, что вы не хотите им нахамить.

Совсем другое – слово «мусор». Это – то же самое, что и «мент», только с явным негативным оттенком.

В зависимости от своих нравственных и моральных установок мент легко может превратиться в мусора. Обычно такая трансформация происходит при самоуправстве, при превышении служебных полномочий, при использовании служебного положения в корыстных целях, при необоснованном применении силы и спецсредств, при пренебрежении к правам граждан и к своим обязанностям. К этому коррупционному набору почти неизбежно добавляется раздутое самомнение и чувство безнаказанности перед гражданскими. Мусорам закон не писан, мусор признаёт только кнут вышестоящего начальника или ФСБ. Государство, создавая систему баснословных льгот и привилегий для служителей закона, не ограничивает в них жуткое и пошлое самодовольство. На камеру? – пожалуйста.

Использовать преимущества представителя власти в служебных целях не возбраняется, и вообще эти преимущества были созданы специально в рамках общественного договора, с этим все согласились. Другое дело, когда преимущества используются в некрасивых целях, или в связи с неумением держать себя в руках, или из побуждений садизма, жадности, невежества. Мусор, в самом безобидном случае, может быть всего лишь нерадивым, халатным ментом, в худшем – уголовным преступником, при оружии, звании и погонах.

Насколько я понял, мусорство затягивает: неиспорченный системой мент-новичёк, настроенный на благородное служение закону, сначала сталкивается с препятствиями, которые удобнее не преодолевать; затем он наблюдает беззаконие и молчит, потому что нельзя вносить смуту и сдавать своих; потм постепенно впитывает мусорские понятия, и вот он уже рявкает на гражданских. Об этом снято множество фильмов и сериалов.

Кто же относится к ментам?

Прежде всего, все без исключения сотрудники полиции, ведомственной охраны, всех подразделений МВД и Росгвардии. Сотрудники ГИБДД также относятся к ментам, но для них есть специальный, более узкий термин – «гаишники». Сотрудники Федеральной Службы исполнения наказаний – тоже менты. Следственный Комитет – менты. В зависимости от поведения и от обстоятельств к ментам могут быть отнесены также сотрудники ФМС, ФССП и других ведомств. Судьи и прокуроры формально ментами не являются, но среди них существенное количество бывших ментов, особенно среди мужчин, и это не может не оказывать влияния на их деятельность.

Военные к ментам не относятся и пользуются всеобщим уважением: они предназначены для борьбы с внешним врагом. Неважно, надуманный враг или реальный. Неважно, защищает армия интересы страны, народа или олигархии. Важно, что враг – внешний. Военные дают присягу и, в случае реальной угрозы, способны спасти страну и мирное население; и они не кидаются на своих. Отсюда – уважение.

042

Какой ещё смерти может пожелать себе старик, как не плечом к плечу с молодыми парнями?

Маргарет Митчелл, «Унесённые ветром»

Уж не знаю, но мне кажется, что это был ребёнок, который, ещё ползая на четвереньках, нашёл где-то старый погон - возможно, отцовский или дедовский. Выцветшие звездочки этого погона, пришитые к жёсткому куску материи, приглянулись мальчишке, и погон стал его любимой игрушкой и сокровищем.

Дед малыша начинал свою карьеру в НКВД и далее служил по той же части; отец также боролся с внутренним врагом, и в конце концов обосновался в Следственном Комитете. Он был непререкаемым авторитетом для нашего пацанёнка. Немудрено, что глядя на отца, мальчишка очень хотел стать милиционером. Они регулярно смотрели вместе ментовские сериалы, и частенько отец восклицал: «Во молодежь пошла!» При этом он трепал сына за плечо и глядел на него с надеждой.

Нашего героя звали Джонни [имя изменено].