Письмо со свалки

Его коллега на пальцах пересчитал количество букв в слове «Стамбул».

— Одна лишняя,— сказал он.

Дукалис наморщил лоб.

—  Что же это может быть? — задумался оперативник.

Вдруг его осенило.

— Знаешь что, Слава,— сказал он,— тут без пол-литра не обойтись.

— Прекрати,— возразил Волков.

—  А что,— не унимался Дукалис,— я тут магазин за углом знаю. Давай, быстро сбегаю, а ты пока покараулишь.

— Хочешь, чтоб нас в милицию взяли за распитие спиртного в подъезде?

— Скажем, что проводим оперативное мероприятие. Следим за преступниками.

—  Замаскировавшись под алкашей? — съязвил Волков.

Дукалис пожал плечами.

— А почему бы и нет?

Неожиданно появившаяся на улице Лена Соловец заставила оперативников прервать спор. Когда старшеклассница вошла в подъезд, Волков вооружившись биноклем стал всматриваться в окна соседнего дома.

— Есть! — вскрикнул он наконец.

— Что там? — спросил Дукалис.

— Двадцать девятая квартира.

— Ты хоть заметил, кто ей дверь открыл?

— Нет. В коридоре темно было.

— Ничего, выясним,— махнул рукой Дукалис. Волков спрятал бинокль в футляр.

—  Ну вот, теперь можно и расслабиться. И не в подъезде, а в цивилизованных условиях.

—  Это где же?

—  Пойдем, покажу.

Милиционеры отправились в близлежащую рюмочную, где водку наливали по магазинной цене.

Закончив рабочий день капитан Ларин вновь направился по адресам реставраторов, полученным от Вульфа. На сей раз путь его лежал на улицу Декабристов. Большую часть расстояния оперативнику пришлось одолеть пешком, общественный транспорт в этом районе давно исчез.

Найдя нужный дом и квартиру Ларин позвонил в дверь.

— Вам кого? — раздался мужской голос.

— Капитан Ларин, Уголовный розыск. Мне нужен Петр Фомич Круглов.

Дверь открылась. На пороге стоял человек сорока с небольшим лет в рабочем фартуке. Он был среднего роста, с проседью и клиновидной ухоженной бородкой.

— Здравствуйте,— сказал ему оперативник.

— Здравствуйте, я и есть Петр Фомич.

— Ларин Андрей Васильевич,— представился милиционер.

Он достал фотографию картины и протянул ее Круглову.

—  Петр Фомич,— посмотрите, пожалуйста, не приносили ли вам на реставрацию эту картину?

Круглов рассмотрел фотографию.

— Проходите, пожалуйста,— сказал он.

Ларин зашел в квартиру, целиком переоборудованную под мастерскую. Сделано это было со вкусом. Во всем виделся тщательный хозяйский подход. И в самом владельце мастерской неуловимо чувствовалась аккуратность и дотошность.

На стенах висели разнообразные картины. Полки занимали кисти и краски. В углу прислонившись к стене стоял рулон холстов. Пока оперативник оглядывался по сторонам, Круглов еще раз внимательно рассмотрел фотографию. Наконец он вернул ее милиционеру

— Мне ее принесли на реставрацию двое молодых людей,— сказал он.— Несколько дней назад я закончил работу и отдал картину.

Ларин достал из папки фоторобот преступников, составленный Михайловскими.

— Эти? — спросил оперативник.

Круглов повертел в руках лист.

— Да, похожи,— ответил реставратор.

— Как они вам представились?

— Одного звали Кирилл, другого Сергей.

— А фамилии?

Круглов пожал плечами.

— Как-то обошлись без фамилий,— сказал он.

— Они не оставляли вам своих телефонов, адресов?

— Нет.

— Может быть, какие-то общие знакомые? — допытывался Ларин.— Должен же был кто-то вывести их на вас.

Круглов улыбнулся.

—  Я в своей области человек довольно известный. Кто-то им посоветовал. Кто — я не спрашивал.

В этот момент на кухне засвистел чайник.

— Простите,— сказал Круглов.

Он вышел на кухню и вернулся с чайником в руке.

— Хотите чай или кофе? — спросил реставратор.

Ларин вдруг почувствовал, что он проголодался.

— Пожалуй, чай,— сказал он.

Круглов снял с полки две чашки, поставил их на стол, положил в них ложки и пакетики с чаем и налил кипяток. Ларин взял кусок сахара из сахарницы и не спеша размешал его в чашке.

— Может, у них были какие-то особые приметы? — сказал оперативник.— Татуировки на руках... Что-то необычное в одежде...

Круглов задумался.

— Нет,— ответил он.— Хотя... Вспомнил! Когда они забрали картину, я попросил их подбросить меня до центра. Им было по пути. И вот уже сидя в машине на переднем сидении, я увидел на обратной стороне талона техосмотра номер машины.

— И запомнили?

— Да. Вы знаете, он совпал с номером моей бывшей школы. Триста сорок девять.

— А буквы?

— Нет, буквы не запомнил.

— Марка автомобиля?

— Белая девятка.

Круглов вынул из фартука пачку сигарет.

— А что, собственно, случилось? — поинтересовался он.

Ларин тоже достал сигареты. Собеседники закурили.

— Петр Фомич,— сказал оперативник,— эта картина десять дней назад была вынесена из одной квартиры во время вооруженного ограбления.

Круглов удивленно покачал головой.

— Надо же! — сказал он.— Я по поведению тех двоих сразу заподозрил что-то неладное.

— Надеюсь, теперь с вашей помощью мы их возьмем. Так что спасибо вам большое.

Круглов глубоко затянулся и выпустил струйку дыма.

— Пожалуйста,— сказал он,— но мне непонятно, почему столько суеты вокруг этой картины? Это же копия.

— Копия?

—  Да, поздняя копия, причем довольно посредственная.

Ларин задумался.

—  Вы в этом уверены? — спросил он реставратора.

Круглов затушил сигарету.