Письмо Виверо

— Некоторые люди проделывают такие вещи. Если они не способны сделать себе репутацию честным путем, то в ход идет обман и мошенничество. И обычно они похожи на Халстеда — посредственности, стремящиеся сделать себе громкое имя.

— Но это по-прежнему остается сомнительным, — сказал я упрямо.

Я не хотел этому верить. Для меня понятие «наука» было эквивалентно понятию «истина», и я не мог поверить в то, что ученый может опуститься до обмана. Возможно, мне еще не хотелось верить в то, что Кэтрин Халстед относится к типу женщин, способных выйти замуж за такого человека.

— Да, его еще не поймали за руку, — сказал Пат. — Но, я полагаю, это просто дело времени.

Я спросил:

— Как давно они женаты?

— Три года. — Его рука, державшая стакан, внезапно остановилась на полпути к губам. — Если ты думаешь о том, что, как я думаю, ты думаешь, то мой совет — нет! Я знаю, она роскошная женщина, но держи свои руки от нее подальше. Фаллону это не понравится.

— Небольшой сеанс телепатии? — поинтересовался я саркастически. — Я тебя уверяю, миссис Халстед с моей стороны ничего не угрожает.

Произнося эти слова, я сам не мог понять, насколько они искренни. Меня также позабавило то, как Харрис повернул дело — «Фаллону это не понравится». Пат прежде всего был предан своему боссу, и его совершенно не беспокоило то, как может прореагировать Халстед. Я спросил:

— Думаешь, она знает то, что ты рассказал мне — про репутацию своего мужа?

— Возможно, нет, — ответил Пат. — Я не представляю, чтобы кто-нибудь мог к ней подойти и сказать: «Миссис Халстед, должен вам сообщить, у вашего мужа паршивая репутация». Она узнает обо всем последней. — Он посмотрел на меня с интересом. — Что заставило тебя подсунуть ее Фаллону под видом ныряльщицы? Ты уже дважды вынудил босса проглотить ворону. Твой кредит быстро подходит к концу.

Я сказал неторопливо:

— Она способна контролировать своего мужа, когда другие люди уже бессильны. Ты знаешь, какой у него сумасшедший характер. Я не намерен тратить все свое время в Кинтана Роо на то, чтобы удерживать этих двоих от убийства. Мне нужна помощь.

Пат склонил свою голову набок, затем коротко кивнул.

— Может быть, ты и прав. С Фаллоном проблем не будет, но Халстед вполне способен выкинуть какую-нибудь шутку. Не могу назвать его психом, но он очень нестабилен. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что если он попадет под слишком большое давление, то могут случиться две вещи: либо он лопнет, как тухлое яйцо, либо взорвется, как бомба. Ну а если в этой ситуации ты окажешься рядом с ним, то оба возможных исхода доставят тебе неприятности. Я не доверяю ему ни на йоту. Я скорее поверю в то, что способен поднять Эмпайер Стейт Билдинг, чем доверюсь ему.

— Исчерпывающая рекомендация. Я не хотел бы, чтобы ты написал на меня характеристику, Пат.

Он усмехнулся.

— Твоя характеристика была бы немного лучше. Все, что тебе нужно для того, чтобы достигнуть стопроцентного результата, Джемми, это перестать быть таким чертовски скромным и нейтральным. Я знаю, что вы, англичане, имеете репутацию тихонь, но ты заходишь слишком далеко. Ничего, что я говорю прямо?

— Я могу тебя остановить?

Он подавил смешок.

— Вероятно, нет. Я достаточно долго сдерживался от того, чтобы сказать тебе правду — в основном из-за одной моей прошлой ошибки, которая в свое время стоила мне пары фонарей под глазами.

— Тебе лучше продолжать и сказать мне худшее. Обещаю, что не буду пытаться тебя поколотить.

— О'кей. Должно быть, где-то внутри у тебя есть железо, иначе ты бы не смог направить Фаллона по нужному пути. Это не тот человек, которым можно легко управлять. Но что ты сделал с тех пор? Фаллон и Халстед взяли дело в свои руки, а ты отсиживаешься за пределами площадки. Ты снова выкрутил Фаллону руки, подсунув ему миссис Халстед, чего делать не стоило и что он еще припомнит. И вообще, какого черта тебе делать в этой экспедиции?

— У меня есть сумасшедшая идея, что, возможно, удастся что-нибудь сделать в связи с убийством моего брата.

— Лучше позабудь об этом, — посоветовал Пат.

— Все же я должен попробовать, — произнес я мрачно.

— Мне хотелось бы, чтобы ты осознал следующее, — сказал он. — Гатт прихлопнет тебя, как муху, и не пытайся строить на этот счет никаких иллюзий. Почему бы тебе не остановиться и не отправиться домой, Джемми, не вернуться на свою маленькую ферму? Ты уже знаешь, что не существует никакого сокровища, за которым стоило бы охотиться, а за все затерянные города Латинской Америки ты не дашь и двух центов, не так ли? Зачем тебе здесь оставаться?

— Я останусь здесь до тех пор, пока поблизости находится Гатт, — сказал я. — Он может раскрыться, и тогда у меня появится шанс до него добраться.

— Тогда тебе придется ждать до тех пор, пока ад не замерзнет. Послушай, Джемми: Гаттом теперь занимаются пятнадцать моих оперативников, и я подобрался к нему не ближе, чем вначале. Это умный негодяй, и он не совершает ошибок — по крайней мере, подобного рода. Он все время держит себя под прикрытием — это превратилось у него в инстинкт.