Питбуль для училки

– Вы же понимаете, что это не выход? – не стал я ходить кругами. – Крупенину не понадобится слишком много усилий для того, чтобы выяснить ваше новое место жительства, учитывая общий уровень продажности во всех госструктурах.

Побег у подобных этому отморозку тварей только азарт охотничий разжигает и является подтверждением бессилия и беззащитности жертв.

– А что, сидеть и ждать, пока этот скот бессердечный Ленку нашу растопчет или вовсе убьет? – вскинулся Валерий Владимирович. – Когда внука морально искалечит? В кого он ребенка превратит? Не пойдет! Уедем и дочку с внуком заберем, а этот найдет или нет – посмотрим.

При всем уважении, но план «Лена уезжает» мне не подходит. Нам с ней не подходит.

– Нет, сидеть я вам ни в коем разе не предлагаю и приехал сюда как раз с предложением уехать. Но не в никуда, а в один замечательный санаторий. Для начала на месяц. И даже путевки привез. – Ну да, и доки на другие имена, на которые эти путевки оформлены.

– Да ты рехнулся, юноша? У меня с дочкой такое, а я прохлаждаться поеду куда?! – гневно вскинулся мужчина.

– Я бы не давал этому определение «прохлаждаться». Вы развяжите петлю на шее Елены. Лишите Крупенина рычага воздействия для ее запугивания и удержания. Остальное сделаю уже я. Сомневаюсь, что в вашем возрасте морально очень легко продать все и сорваться с места и все только для того, чтобы продолжать испытывать ежедневный страх.

– Да гори оно все! У тебя дети есть, Корнилов? Нет! Иначе бы и мысли не было легко там или тяжело!

Ладно, зайдем с другого бока.

– А каково будет Лене знать, что вам пришлось сорваться с обжитого места, мыкаться и бояться?

– А что ты предлагаешь?

– Позвольте мне все решить. Просто поезжайте, куда я предложил.

– Ишь ты, решальщик! А как не выйдет у тебя ничего, а мы, считай, Ленку с Федькой бросим на произвол судьбы?

– У меня выйдет.

– С чего взял? У Сергея вон целая кодла дружков, – упорствовал Лопухин.

– Я тоже в это ввязываюсь не один. Именно поэтому могу гарантировать, что как бы ни пошло, а вашу дочь не оставят в беде. Единственное, чего не могу гарантировать на все сто процентов, – это полную неприкосновенность дома и его содержимого. Поэтому предлагаю в течение этого дня вам закончить сборы всех ценных вещей. Мы вывезем их на ответственное хранение на время вашего отсутствия. В доме будут круглосуточно дежурить парни из нашего охранного агентства. Но вы же понимаете, если последуют некие силовые действия или же попытка просто отомстить, то определенные разрушения неизбежны.

– Да будь оно все неладно! – махнула руками Людмила Викторовна. – Хоть все побейте, поломайте, спалите, были бы мои кровиночки целы.

– Будут, – заверил я.

– Люда, иди все же чаю нам, – велел мужчина, пристально изучающе глядя на меня.

– Корнилов… говоришь как по писанному, лицо что камень… – сказал он тихо, когда остались одни. – Ленка моя теперь в самое сердце раненая, а ты, такой вот деревянный, выходишь ли ее? Еще и об тебя обобьется вся.

– Пустых обещаний давать не приучен. Над тем, чтобы не оббилась, намерен работать.

– Ладно, берем что есть, – тяжело вздохнул упрямец. – Носом крутить не в нашем положении.

Могу я это считать одобрением моей кандидатуры на соискание должности будущего зятя? Посмотрим. Для начала действующего устранить надо. Желательно радикально и окончательно, чтобы никаких рецидивов.

Вот же… опять, мать ее, странность. И куда это вмиг девался законник и цивилизованный до мозга костей я?

Глава 18

– Лен, солнце, может, тоже останешься, а? – шепотом спросила меня Марина у калитки своего дачного участка, поглядывая на заигравшихся в саду детей. – Ну сама же, считай, в пасть зверю голову сунешь, вернувшись.

– Марин, нельзя. Пока с родителями что-нибудь не придумаю, и речи не идет.

– Так давай и твоих ко мне! В жизни же эта сволотень Сережа не подумает вас у меня искать.

Господи, как бы я хотела, ты бы знала. Да только невозможно. Боюсь, если у этого мерзавца не будет под рукой меня, то он вконец рассвирепеет и все вокруг перевернет.

– Не будь так уверена, Марина. Да и куда к тебе? Я и так тебе проблем создаю с Федькой.

В крошечном дачном домике, на который она смогла наскрести денег после развода не без моей тайной помощи, всего одна жилая комнатушка. Ее бывший – безвольный подлец, лентяй и захребетник. Пока она вкалывала на двух работах, он сидел дома, корча из себя недооцененного всем миром гения с врожденным даром чем-либо руководить. А так как руководящих должностей не предлагали, то снисходить до другой работы для «примитивных люмпенов» он и не думал. И мало того что сидел у жены на шее, так еще и спутался с одной из Маринкиных подруг, юристом по профессии. И без всякого зазрения совести эти двое умудрились каким-то образом так все обстряпать при разводе, что Маринка ушла, как говорится, в чем была, забрав только дочку. Она мне не рассказывала всего, но я чувствовала, что в этой истории было нечто очень-очень некрасивое, прямо-таки на грани мерзости, чего она стыдилась и чем не готова была делиться.