Питер. Битва близнецов

– Мы взяли его под наблюдение. – Таджик проигнорировал сарказм. – С ним несколько раз пересекался некий странный тип по кличке Зеленый Доктор. Возможно, веганец. Мы собирались брать Летчика в разработку, вербовать и запускать как двойного агента. И тут, как черт из табакерки, появился ты. И все испортил.

Убер поднял брови и сделал скорбное лицо, чтобы показать, как переживает. Но кажется, Таджик не поверил.

– Ты появился. А Летчик исчез. Теперь ты понимаешь, какие у нас к тебе претензии?

– Вот это совпадение!

– Убер, не переигрывай.

– Ладно. – Скинхед махнул рукой, засмеялся. – У вас, это у кого? У СМЕРШа?

– У нас, это у военной контрразведки Большого метро. Если тебе нравится, можешь называть нашу контору «Смерть шпионам». Так страшнее.

– Ваша контора может успокоиться, – сказал Убер. – Летчик мертв. Я его убил. Прошу прощения, что нарушил ваши далеко идущие планы.

Таджик покачал головой.

– Нет, Убер, не убил. Это мы точно знаем.

Скинхед поднял голову. Глаза блеснули.

– Что? – спросил он спокойно.

– Летчик не умер. Он исчез.

* * *

Убера вкатили на носилках, велели не шевелиться и не вставать. Сгибом руки Убер зажимал вату – у него снова брали кровь на анализ. Удивительно. Спустя двадцать лет после атомной войны кто-то еще берет кровь на анализ. В палатке был еще один человек. Он тоже лежал на койке-каталке, только к его руке тянулись две капельницы.

– Эй, ты, мумия! – позвал Убер. – Слышишь меня?

Изможденное, высохшее лицо человека дрогнуло. Веки затрепетали, словно он силится их открыть и не может. Раз!

Открыл.

– Что? – хрипло сказал человек. С усилием повернул голову, светлые, с отчетливой прозеленью глаза смотрели на Убера. Обметанные белым налетом губы с трудом шевельнулись. – Что… тебе?

– А… это ты, сосед? Живой, значит, – подвел итог Убер. – Это хорошо. Это прям отличненько, а то влом с мертвяком рядом лежать. Как тебя зовут, живой?

Сосед помедлил. С усилием сглотнул – острый кадык на шее дернулся, едва не прорвав желтоватую, больную кожу. Под бинтами Убер видел что-то зеленоватое, видимо, повязка протекла. Надо же, они до сих пор используют зеленку.

– Женя. Евгений… – сказал сосед. – Ко… врин.

– Ну чо, Женя Коврин. Будем жить, я считаю. Пойдешь со мной на «Обухово»?

– П-по… – Он закашлялся.

– Что?

– Пойду. Только… у меня… один вопрос.

– Давай, жги.

– А ты… – он повернул голову, посмотрел на Убера, – вообще кто?

* * *

– Не дотянут? – спросил Тертый.

– Мы их подкормили, конечно. Более-менее привели в форму. Витамины, глюкоза, усиленное питание. Пока Убер две недели сидел в одиночке, он отдохнул, выспался и немного отъелся.

– И?

– Ну, хронические болезни никто не отменял. И все такое.

– Что ты имеешь в виду?

Доктор вздохнул, посмотрел на Таджика.

– У него лучевая. Профессиональная болезнь сталкеров. А это, увы, не лечится в таких условиях.

Подумал и добавил:

– Это вообще не лечится.

* * *

Тертый налил доктору коньяка. Ради такого случая не жаль – настоящий, армянский. Пять звезд. Таджик покачал головой и пить отказался. Доклад доктора явно произвел на него гнетущее впечатление. Тертый с доктором чокнулись, намахнули и закусили коньяк солеными подземными грибами. Сочетание, конечно, адовое, подумал Тертый. Но зато легкий привкус яда в грибной закуске делал вкус коньяка отчетливее. Экзотичнее. Тертый выдохнул, повернулся к Таджику.

– Ну, что делать будем, Тертый? – спросил Таджик.

– Гвозди бы делать из таких людей. Не было бы ничего в мире прочнее этих гвоздей, – пробормотал Тертый. Помедлил. Снова стало прохладно, он натянул телогрейку плотнее. Даже внутреннее коньячное тепло не спасает от плохих сосудов. Руки у него постоянно мерзли, хоть что делай. – Отправляем группу. Все, как планировали.

– Что? – Таджик не поверил ушам.

Тертый выпрямился.

– А что прикажешь? Нет у нас вариантов. Эти двое дойдут и сделают, что надо. Им только цель дай достойную.

Доктор устало вздохнул.

– Эти двое, скорее всего, просто сдохнут по дороге, – сказал он.

Тертый кивнул. Он думал об этом.

– Ну, тоже вариант. Допустимые в нашем случае потери. Согласны?

Глава 4 Грязная дюжина сонетов

11 декабря 2033 года, Санкт-Петербург, узел «Сенная-Садовая». Тридцать пятый день Веганской войны

Комната выкрашена в блевотный зеленый цвет – до уровня пояса. Все, что выше пояса, когда-то было белым. А сейчас пожелтело, посерело от времени, и исписано похабщиной и разрисовано граффити. «ИВАН ЖИВ» – гласит одна из них. Буквы крупные, зеленые с белым. А еще тут вповалку спят люди. Это команда Убера.

Убер ухмыляется. У стены стоит лавка, там есть пустое место. Убер подходит, сдвигает мешок в сторону и ложится. Закрывает глаза. Надо дать себе десять минут отдыха. И снова в бой.

«Моя команда», – думает он в полудреме. Усталость такая, что заснуть почти невозможно. Все-таки он сегодня вымотался на славу.

* * *

– Почему я? – спросил Убер.

– Классический вопрос, – заметил Таджик. – Вообще у меня были на тебя другие планы… Но здесь не мне решать. Сейчас идет Великое Перемирие, слышал?

– Да.

– И что это значит? Как думаешь?

Убер с иронией посмотрел на Таджика.