Питер Пэн и Похитители теней

Крюк испустил тяжкий вздох великого человека, обреченного бесславно погибнуть среди глупцов, неспособных его оценить.

— Просто собери людей, Сми, — приказал он. — С копьями и сетью.

— Есть, капитан! — ответил Сми и потрусил прочь, бормоча: «Копья и сеть, копья и сеть!», чтобы не забыть.

Крюк проводил его взглядом, потом снова уставился на чертеж — воплощение его блестящего плана, как раз и навсегда избавиться от проклятых мальчишек.

Глава 26 Док Святой Екатерины

Медленно, вяло, несомый приливом и слегка подгоняемый слабым, готовым улечься ветром, корабль преодолевал последние полмили, отделяющие его от лондонского причала.

«Наконец-то!» — подумал Нерецца. Никогда еще он не бывал так рад добраться до порта. С тех пор как они покинули тот странный остров, капитан почти не спал. Команда, и так уже встревоженная присутствием лорда Омбры, была еще сильнее напугана странными происшествиями на борту. Сперва этот таинственный «заяц», который спрыгнул за борт, но оставил после себя кучу неприятных вопросов. Кто он был? Где и как ухитрился пробраться на корабль? И что могло заставить его спрыгнуть с корабля — с корабля, идущего в открытом море! — вместо того, чтобы позволить себя схватить?

Потом этот таинственный огонек. То один, то другой матрос сообщал о том, что видел его: стремительная искорка, порхающая по кораблю, иногда в вантах, иногда над палубой, но чаще всего — у бочонка с водой. Никому не удавалось подобраться к нему поближе или рассмотреть его как следует: эта штука, чем бы она ни была, двигалась слишком быстро.

Матросы, суеверные, как и большинство моряков, решили, что это не иначе как призрак утонувшего «зайца». Нерецца запретил вести подобные разговоры, во всеуслышание пообещав, что протащит под килем любого, кто произнесет слово «призрак». Однако разговоров это не остановило.

Дело осложнялось тем, что Омбра проявлял живой интерес к подобным слухам и неизменно требовал докладывать ему обо всех необычных явлениях и происшествиях. По ночам он бродил по палубе и искал, искал, искал… А чего искал — непонятно. Одно Нерецца знал точно: из-за этих поисков он постоянно не высыпался.

Сланк тоже чрезвычайно интересовался рассказами о призраке, а в особенности таинственным «зайцем». Он несколько раз приставал к коку, требуя описать беглеца, и то и дело спрашивал:

— А не мальчишка ли это был? Может быть, ты видел мальчишку?

Кок не говорил ни «да», ни «нет»: он объяснял, что видел незнакомца только мельком. Однако Сланк не отставал, и его непрестанные расспросы усиливали царящее на корабле напряжение.

Так что Нерецца был чрезвычайно рад, когда на горизонте наконец показался Лондон. Теперь капитан стоял на палубе, ощущая, как сырой, промозглый воздух забирается под пальто. Корабль потихоньку продвигался вверх по темным водам Темзы. Река кишела судами, лодками и кораблями всех видов и размеров, под флагами десятков стран. Вдали виднелись знакомые приметы лондонского пейзажа: Тауэр, Тауэрский мост, здание парламента. Они выглядели величественно даже сквозь пелену лондонского смога. По правую руку раскинулся лабиринт лондонских доков: лес мачт, вздымающихся с сотен кораблей. Нерецца увидел кирпичные стены Гардвикских складов.

— Встанем у Святой Екатерины, — бросил Нерецца первому помощнику. Тот ждал его распоряжения и быстро передал приказ капитана команде. — Давай поживей! — орал он.

Но нужды в этом не было: морякам не терпелось сойти на берег с этого корабля, населенного призраками.

А высоко вверху, в складках свернутого паруса, который уже слишком долго служил ему одновременно гамаком и укрытием, Питер с нетерпением ждал возможности выбраться с этого корабля. Мальчик был голоден. Последний кусок солонины он доел несколько дней тому назад. К тому же он устал: ему плохо спалось, он все боялся, что его обнаружат. И еще его очень тревожили пугающие рассказы Динь-Динь о жуткой и таинственной фигуре, бродившей по палубе ночью.

Накануне Питер услышал долгожданный возглас впередсмотрящего: «Земля!» Сердце у мальчика подпрыгнуло. С тех пор Англия оставалась темной полоской по левому борту, а Франция — такой же полоской по правому.

Время от времени мальчик осторожно высовывал голову из паруса, наблюдая за продвижением корабля, мало-помалу продвигавшегося к цели своего путешествия. Питер слышал, как матросы называли друг другу места, мимо которых они шли: остров Шеппи, остров Кенви, порт Грейвсэнд… Наконец показалось и устье Темзы. Теперь Питер видел перед собой причал и доки, а в них — бесчисленное множество кораблей на разных стадиях погрузки и разгрузки.

А еще он видел пар, который шел у него изо рта. Вдобавок к прочим своим несчастьям, Питер замерз, просто жутко замерз. От промозглого северного тумана его защищали только ветхие штаны, рубашка да грубая ткань паруса. Питера непрерывно трясло. Он отчаянно тосковал по жаркому солнышку и ласковому ветерку острова Моллюск, но все это осталось далеко позади.