Питер Пэн и Венди. Дети воды. Ветер в ивах

ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ МИСТЕРА ТОУДА!

Мистер Тоуд – вернулся – домой!
Были крики в столовой и паника в зале,
Были визги в конюшне и вопли на причале,
Когда Тоуд – вернулся – домой!

Когда Тоуд – вернулся – домой!

И стёкла летели, и двери ломались,
Горностаи сбежали, и ласки умчались,
Когда Тоуд – вернулся – домой!

Трам-та-там – барабаны стучат!

И трубы трубят и поют,
И солдаты берут «под салют»,
И пушки палят, и машины гудят.
Герой – возвратился – назад!

Все кричите – урра!

Пусть никто не молчит, пусть громко кричит
Имя «Тоуд», что так славно и гордо звучит,
Будем праздновать мы до утра!

Он пел всё это очень громко с большим пылом и, когда допел до конца, начал всё сначала. После этого он издал глубокий вздох. Долгий, долгий, долгий вздох.

Потом он обмакнул головную щётку в кувшин с водой, причесался на прямой пробор, прилизал волосы, отпер дверь и спокойно спустился вниз, чтобы приветствовать гостей, которые к этому времени должны уже были начать собираться в гостиной.

Все звери закричали «ура!», когда он вошёл, и столпились вокруг него, поздравляя его и восхваляя его ум и боевые качества, но мистер Тоуд только легонько улыбался и бормотал: «Да нет, что вы!» – или иногда для разнообразия: «Совсем напротив!»

Дядюшка Выдра, который, когда он вошёл, ораторствовал, стоя на каминном коврике в кругу восхищённых слушателей, и рассказывал, как бы он поступил, если бы присутствовал при битве, кинулся к нему с распростёртыми объятиями и хотел сделать с ним по комнате круг почёта. Но Тоуд легонько отстранился, заметив:

– Нет, Барсук был мозговым центром, Крот и Рэт приняли на себя основной удар, а я просто был рядовым.

Звери были явно ошеломлены таким неожиданным оборотом дела, и Тоуд почувствовал, переходя от группы к группе гостей, что он был предметом острого интереса.

Барсук заказал роскошный и обильный ужин, и банкет необыкновенно удался. Было много разговоров, и смеха, и остроумия. Тоуд, конечно, сидел во главе стола, говоря приятные вещи гостям направо и налево. В промежутках он бросал взгляды на своих друзей и видел, как дядюшка Рэт и дядюшка Барсук глядят друг на друга с открытым от удивления ртом. И это доставляло ему огромное удовлетворение.

Некоторые из гостей, которые были помоложе и полегкомысленнее, стали спустя какое-то время перешёптываться, что, мол, раньше тут бывало веселее, кое-кто стучал кулаком по столу, кричал:

– Тоуд! Спич! Тоуд! Произнеси речь! Песню!

Но Тоуд только легонько качал головой, поднимал лапу, мягко протестуя, и настойчиво угощал гостей деликатесами; беседуя с каждым, задавал вопросы об их детишках, которые ещё не доросли до банкетов, и в конце концов у всех создалось впечатление, что банкет прошёл по всем правилам.

Он теперь и на самом деле совсем другой, мистер Тоуд!

* * *

После этого события все четверо друзей продолжали жить своей жизнью, так грубо нарушенной «гражданской войной». Они жили в полном веселье и радости, и никакие нашествия их в дальнейшем не тревожили.

Мистер Тоуд, посоветовавшись с друзьями, выбрал золотую цепочку и медальон, отделанный жемчугом, и отправил дочке тюремщика с письмом, которое даже дядюшка Барсук нашёл скромным, благородным и изящным. Машинист тоже получил благодарность и компенсацию за все его старания и доставленные ему неприятности. Под сильным нажимом Барсука даже тётка с баржи была разыскана, и ей была вручена стоимость её лошади. Хотя Тоуд страшно этому сопротивлялся, заявив, что он был просто посланцем судьбы, призванным наказывать жирных тёток с мускулистыми руками, которые не умеют узнавать настоящего джентльмена с первого взгляда.

Домашняя экспертиза признала сделку с цыганом приблизительно справедливой.

Время от времени в долгие летние вечера друзья совершали прогулки по Дремучему Лесу, который после усмирения и укрощения был для них теперь не страшен. И было приятно видеть, как почтительно с ними здоровались его обитатели и как матери – ласки – выводили своих малышей на порог норы и говорили, показывая:

– Смотри, детка, вон идёт великий мистер Тоуд! А это доблестный мистер Рэт, могучий воин, который идёт рядом с ним. А вон тот – знаменитый мистер Крот, о котором папа тебе столько рассказывал.

Когда детишки капризничали и не слушались, то им говорили, что, если они не успокоятся, страшный серый Барсук придёт, посадит их в мешок и утащит. Это была низкая клевета на Барсука, который по-прежнему, хоть и сторонился общества, от души любил маленьких детишек. Но эти угрозы всегда действовали безотказно.