Питер Снелл. Без труб, без барабанов

Выступление Барри на три мили принесло нам сильнейшие переживания со времен Олимпиады в Риме, когда мы выиграли три медали. Мы плясали от радости, видя, что он применил тактику Мюррея и вышел вперед за два круга до финиша. Перед забегом Талло, не зная, куда девать избыток самоуверенности, столь свойственной английским бегунам, заявил, что сделает попытку побить мировой рекорд. Это заявление оказалось чересчур смелым и теперь выглядело дурацким, потому что Барри, задушив Талло совершенно, выиграл забег с результатом 13.18,0.

Его лучший результат на эту дистанцию был равен 13.31,0, поэтому, когда объявили время, мы в первый момент отказывались верить своим ушам: результат Барри был всего на семь секунд с десятыми ниже мирового рекорда.

Мое пребывание в Лондоне закончилось встречей с бывшей новозеландской звездой по теннису Марком Отуэем, который взял меня на денек в Уимблдон, где в это время работа была на полном ходу. Мы зашли на площадку к игрокам, и я имел удовольствие познакомиться с некоторыми теннисистами высшего класса.

На следующий день мы двинулись в Ньюкасл на небольшое состязание в окрестностях Гейтсхеда. К тому времени каждый из нас успел почувствовать последствия перелета из Америки, хотя Мюррей начал поправляться от своей болезни. Мы с Гарри выступали в забеге на полмили. Забег был слабый, но я плохо переносил погоду и, пробежав первую половину за 55,5, оказался на предпоследней прямой в 30 ярдах позади Гарри. Однако на финише он сильно сбавил темп и я, дотащившись до него на прямой, выиграл четыре ярда. Я показал 1.50,4.

Мюррей и Барри бежали милю, Мюррей великолепно финишировал и победил с результатом 4.03,4, весьма приличным для человека, только что оправившегося от болезни. Барри, совсем не милевик, остался далеко позади.

Когда мы возвратились в Лондон, к нам присоединился австралиец Пэт Клохесси и вместе с ним мы отправились в Финляндию через Париж. Специальный самолет доставил нас из Парижа в Хельсинки. Впервые в своей жизни увидел я, что значит встреча спортсменов в стране, где понимают легкую атлетику. В аэропорту нас шумно приветствовал духовой оркестр и многочисленная толпа зрителей. Нас долго фотографировали, и прежде, чем отпустили в город, было произнесено много приветственных речей и взято интервью.

Наша компания пополнилась переводчиком Юхани, коротко подстриженным, веселым блондином. Он должен был сопровождать нас на все время поездки.

Разместили нас в специальном легкоатлетическом лагере в Отаниеми, под Хельсинки. Окружение было восхитительным. Окна общей спальни на верхнем этаже выходили на великолепную четырехсотметровую гаревую дорожку; там был закрытый стадион, закрытые теннисные корты и гимнастический зал; в соседний лес уходили, извиваясь, живописные тренировочные дорожки.

В день приезда я начал тренировку в 9 часов вечера и провел в одиночестве прикидку на 400 м, показав 49,2 секунды. Однако заснуть было проблемой. Долгие сумерки сменились полной темнотой лишь на пару часов, и мы никак не могли убрать свет из нашей спальни в должной степени.

Нигде я не раздавал автографы в таком количестве, как в Финляндии. Финские дети настоящие профессионалы по этой части! Они не только собирают автографы, но составляют альбомы газетных вырезок с фотографиями и на каждой из них требуют подписи. В хельсинские магазины мы заходили редко: цены были явно нам не по карману.

Соревнования «Уорлд Геймз» были рассчитаны на два дня и высоко котировались в международном легкоатлетическом календаре. Для нас с Мюрреем это были, кроме того, соревнования, где мы чувствовали себя обязанными победить, чтобы доказать, что наши победы в Риме не были счастливой случайностью.

Юхани привел нас на Олимпийский стадион. У входа мы остановились, чтобы осмотреть статую бессмертного олимпийского и мирового рекордсмена Пааво Нурми. В то время он был уже преуспевающим хельсинским бизнесменом, не проявляющим большого интереса к легкой атлетике.

Как обычно, соревнования на мою дистанцию проходили в начале программы, и я должен был первым представлять Новую Зеландию.

Филпотта в моем забеге не было. Этот забег ограничивался бегунами с высокими результатами, и Гарри был огорчен, найдя себя в соревнованиях на 800 м в списках группы «Б».

Моими соперниками были четверо из остальных пяти финалистов в Риме, Не хватало только одного Кристиана Вэгли, так как он к тому времени бросил бег. На линии старта выстроились Роже Мунс, Джим Дюпре, Джордж Керр, Олави Салонен, Балке, Матушевски, Шмидт и я.